Япония: унижение метисов

В Японии удивительное отношение к полукровкам метисам. Их они называют хафу. Люди не воспринимают их как японцев даже несмотря на то, что они родились и выросли в Японии.

Японцев иностранного происхождения награждают прозвищами – полукровка, хафу, амерадзиан.

Кто такие хафу?

Слову хафу трудно дать точное определение. Термин появился в средствах массовой информации после войны и использовался в том числе самими «половинками» для обозначения собственной идентичности. Это слово расценивается как проявление дискриминации.

Тамаки Дэни, избранный на пост губернатора префектуры Окинава в октябре, в статье 2016 года выразил мнение о слове хафу, высказанном ему прямо в лицо. Он считает, что проблема заключается в дискриминационном или презрительном подтексте, стремлении прочертить границу и разделить людей на группы.

В газете «Асахи Симбун» есть статья следующего содержания:

«Дети-хафу, один из родителей которых является иностранцем, ежегодно появляются на свет в количестве двадцати тысяч, а это каждый 50-й новорожденный» (статья «Каждый 50-й новорожденный – хафу, страдает от обращения как с иностранцами», Хафу синсэйдзи но 50 нин ни хитори гайкокудзин ацукаи ни томадои, «Асахи симбун дэдзитару», 05.11.2016).

Социолог Мэри Анжелин Даной интерпретирует слово хафу как «социальная метафора для обозначения детей, рождённых в международных браках на территории Японии» («Международные браки и мультикультурное общество – помощь мультикультурным семьям», Кокусай кэккон то табунка кёсэй – табунка кадзоку но сиэн ни мукэтэ, под редакцией Сатаки Масааки и Ким Этён/2017, издательство «Акаси Сётэн»).

Получается, что слово хафу используется преимущественно для обозначения детей, рождённых в международных семьях.

Министерство здравоохранения Японии точно отслеживает динамику ежегодного прироста брачных союзов, в которых один из супругов является гражданином другого государства.

В течение последнего десятилетия каждый год регистрируется более 30 000 таких браков, то есть каждый 30-й брак является международным. Число детей, родившихся в браке между японским гражданином и иностранцем, указываемое в статистике Министерства здравоохранения, используется в СМИ для обозначения количества хафу. Однако статистические данные об общей численности людей-«половинок», проживающих в японском обществе, отсутствуют.

Японская статистика владеет исключительно данными о «полукровках», рождённых на территории Японии, а количество детей от смешанных браков, появившихся на свет за рубежом и приехавших в Японию, остаётся неизвестным.

Люди-хафу не обязательно сталкиваются с одними и теми же проявлениями дискриминации. Их жизненный опыт и идентичность крайне разнообразны и зависят от таких факторов, как гражданство, место рождения, место проживания в детстве, внешний вид, траектория перемещений родителей, культура, образовательное учреждение (государственная/ частная/ международная школа), пол и имя (записываемое иероглифами, азбукой хирагана или катакана).

Слово хафу настолько прочно вошло в повседневный лексикон, что стало использоваться для самоидентификации самими людьми-«половинками».

Хафу - метисы в Японии

Суровая жизнь метиса в Японии

Непохожая внешность – повод для дискриминации иностранцев и детей-половинок во время поиска работы, на рабочих местах и в повседневной жизни.

Симодзи Лоренс Ёситака рассказывает, что в повседневной жизни ей часто приходится сталкиваться с дискриминацией и предубеждениями.

«Однажды мать заглянула в дорогой брендовый магазин, и продавец, завидив её, моментально убрал с прилавка коробки с драгоценностями и аксессуарами. При приближении к некоторым людям я чувствовала волны отвращения. В 60-х годах каждое новое знакомство сопровождалось словами «Как хорошо ты говоришь по-японски!» или «Сколько лет ты уже в Японии?», - рассказывает Симодзи Лоренс.

В наши дни под влиянием СМИ хафу стали входить в моду. Однако результаты устного опроса показали, что многие дети от международных браков были свидетелями недоброжелательного отношения к своим родителям-иностранцам, и фактически ситуация с послевоенных времён так и не изменилась.

Нагата Такаси (50 лет, отец белый американец):

«Я устанавливаю кондиционеры и налаживаю электропроводку, и клиенты часто принимают меня за иностранца. Входя в помещение, я представляюсь по имени своей компании, и люди удивляются. Если спрашивают: «Ты хафу?» – ещё не всё потеряно. Некоторые интересуются, из какой я страны, и когда пытаешься им объяснить, что ты от смешанного брака, в ответ слышишь «Теперь понятно, почему ты хорошо говоришь по-японски». Некоторые не любят иностранцев, и жалуются в компанию, что им прислали такого работника. Они не желают слышать о том, что я японец».

Проблема дискриминации детей от смешанных браков при приёме на работу – одна из самых острых.

Миллер Итан Сэки (20 лет, отец – белый американец):

«Получив известие о собеседовании, я пришёл в назначенное время, но меня встретили удивлёнными взглядами. До личной встречи они знали только мою фамилию – Сэки. «Хорошо, на этом всё. У нас много кандидатов», – сообщили мне. Выходя из кабинета, я присел на корточки, чтобы завязать шнурок, и услышал, как мои собеседники, думая, что меня уже нет в комнате, обмениваются фразами – «Это был иностранец», «Да, ему у нас не место». Я потихоньку открыл дверь и вышел».

Танака Томас (30 лет, мать – выходец из Ганы):

«На собеседовании меня встретили словами «Ты – Танака?!». «Извините, я хафу и вырос в Японии, но с виду больше похож на негра. Вы не против?», – осведомился я, однако после двухминутного совещания с начальником мне отказали. Мне так и не удалось устроиться охранником. На собеседовании я услышал: «Негров в охранники не берём. Извини, но это невозможно. Клиенты будут удивляться, что мы нанимаем иностранцев». Они считают, что работающий охранником негр может отрицательно повлиять на репутацию компании».

Дискриминация в быту

Люди-«полукровки» встречаются с предвзятым отношением не только в школе и на работе, но и в повседневной жизни – на улице, в транспорте и магазине.

Танака Томас:

«Мне было 7 лет. Я шёл по улице, и ехавший на велосипеде младшеклассник вдруг остановился прямо передо мной и закричал «Ух ты, иностранец!». Однажды я возвращался с футбольного матча и меня чуть не сбила машина. Я испугался, а водитель опустил стекло и прокричал «Эй, гайдзин (иностранец), уезжай к себе домой».

Судзуки Ханна (20 лет, отец – белый американец):

«В электричке до меня иногда доносятся разговоры: «Это полукровка?» «Может, иностранка?». Они не думают, что я могу понимать по-японски. Когда я иду в баню, окружающие открыто обсуждают меня. Им не приходит в голову, что я их понимаю».

Гаррис Амелия Сати (20 лет, отец – белый американец):

«Когда я иду по улице, мне кричат из машин «Хэлло, хэлло!», или пытаются вступить в разговор. В электричке меня могут пристально разглядывать. Нам с младшей сестрой это страшно не нравится. Я ненавидела выходить на улицу с отцом, потому что на нас обязательно смотрели, а папа любил гулять со мной. Сначала я не хотела с ним гулять, а потом немного привыкла».

Японцы на улицах Токио

Снежный ком проблем

Мы привели несколько примеров плохого отношения к людям-половинкам. Судя по рассказам Тэй и Такаси, особенно остро проблема стоит в сфере обслуживания, где из-за нестандартной внешности их постоянно принимают за иностранцев и даже жалуются по месту работы.

Ежедневный расовый харассмент может привести к серьёзному стрессу, даже если эти слова говорятся без злого умысла.

В последнее время на фоне лозунгов о балансе между работой и личной жизнью и реформой труда многие компании начали разрабатывать инструкции о сексуальном харассменте и гендерных притеснениях. Однако проблеме сотрудников, родившихся в международных браках, не уделяется должного внимания. Наплыв иностранцев и детей от смешанных браков свидетельствуют о необходимости срочной разработки инструкций по расовому харассменту.

В большинстве случаев непохожая внешность становится серьёзным препятствием во время устройства на работу.

Нисикура Мэгуми - хафу, родилась в Токио в 1980 г. До 4-х лет жила в Японии, в префектуре Тиба, затем на Филиппинах, в Китае, Токио и на Гаваях, после чего поступила в Нью-Йоркский университет, где изучала кинопроизводство. В 2006 г. вернулась в Японию и столкнулась с дискриминацией.

Потомки выходцев из Восточной Азии, внешне не отличающиеся от японцев, избегают рассказывать о своих родителях, чтобы не столкнуться с дискриминацией.

Внешность становится источником проблем в повседневной жизни. Незнакомые люди принимают тебя за иностранца, считают, что ты не можешь говорить по-японски, не стесняясь пристально разглядывают или плохо отзываются о тебе.

Их не принимают такими как есть, стремясь либо ассимилировать, либо избавиться, как от инородного тела, и общество по-прежнему находится во власти стереотипов.

Многообещающий политик Коидзуми, сын бывшего премьер-министра Японии, женится на «ненастоящей» японке. Об этом читайте здесь.