Поход Цинской армии: как китайцы и казахи делили земли джунгар

На протяжении многих веков регион Центральной Азии являлся одним из центров международных отношений на Востоке. На рубеже позднего средневековья и нового времени (в 1635—1758 годах) доминирующую роль в системе этих отношений играло Джунгарское ханство — могущественное кочевое государство западных монголов-ойратов.

Ойратами (монг. ойн арад, ойрад) называли лесных монголов, обитавших в горно-таёжных районах Прибайкалья, Приангарья и Верхнего Енисея. Согласно ойратским источникам в создании Ойратского ханства участвовали баргу-буряты. В китайских хрониках они фигурируют под названием элетов или олётов. По хоринским легендам, Олёдой-тургэн - старший сын прародителя бурят Барга-батора.

Этноним джунгары появился во времена Чингисхана, власть которого над собой ойраты признали добровольно. И, как писал известный русский монголовед А. М. Позднеев, «составили в его военно-кочевой империи левое крыло, по-монгольски зун гар, откуда и произошло наше название занимаемой ими страны Джунгарией». Традиция деления административного управления на части (зун гар, барун гар) берёт начало у монголов со времён облавной охоты. Слово «гар» (рука, фланг) у монгольских народов в ряде терминов военного дела: зун гар (левое восточное крыло), барун гар (правое восточное крыло).

Продвижение ойратов на запад

Продвижение ойратов на запад и юго-запад носило прерывистый характер и зависело от многих внутри- и внешнеполитических факторов.

В начале XV века, потерпев несколько поражений в борьбе против восточных халха-монголов, ойраты, перевалив через хребты Монгольского Алтая, продвинулись вниз по течению Иртыша, а на юго-западе вышли в бассейн реки Или. Русские летописи фиксировали появление ойратов на Иртыше в 1570-1580-х годах. В начале 1590-х годов вершины рек Ишима и Нор-Ишима Сибирские летописи называют не иначе как «Калмыцким рубежом».

В начале XVII века северо-западная группировка ойратов во главе с тайшами Хо-Урлуком и Далай-Батором заняли огромную территорию от Алтая и истоков Иртыша до Тобола и Ишима. В 1630-е годы эта группировка обосновалась в междуречье Волги и Урала, признав над собой власть русских царей. Так в составе России появилось Калмыцкое ханство. Однако значительная часть ойратов (хошоуты, дербеты, чоросы и др.) остались на Алтае и в бассейне Иртыша. В середине XVII века здесь располагались кочевья ревностного распространителя буддизма в Джунгарии тайши Аблая.

Буддийский монастырь Аблайкит (Аблайн хийд), основанный в 1654 году тайши Аблаем. Сегодня развалины монастыря находятся на территории Уланского района Восточно-Казахстанской области.

Завоевание джунгарами казахов

История взаимоотношений ойратов с казахами начинается со времени становления Казахского ханства. После прихода к власти в Джунгарии Галдана-Бошогту (1644—1697) соотношение сил и исход казахско-джунгарского противостояния меняется в пользу ойратов. В первой половине 1680 г., опираясь на материальные ресурсы Восточного Туркестана, а также на покорённые ойратами народы Южной Сибири, Галдан-Бошогту нанёс тяжёлые поражения казахам и узбекам, подчинив своей власти Семиречье. Последующая история джунгароказахского противостояния носила «маятниковый» характер. Казахи организовывали нападения на ойратские кочевья и приграничные улусы, как правило, в то время, когда джунгары отбивали очередное наступление Цинской империи.

Территория Джунгарского ханства в XVII—XVIII веках

Маньчжуры, захватившие в XVII веке Китай, не без оснований видели в Джунгарском ханстве угрозу своему господству в Поднебесной и в конце XVII — первой половине XVIII века вели с ним ожесточённые войны. Ценой колоссального напряжения сил Джунгарии почти в течение ста лет удавалось сдерживать и отбивать цинские вторжения в Центральную Азию. После завершения военных действий с Китаем джунгары немедленно обрушивались на казахов, разбивая их ополчения и дружины и отодвигая их кочевья всё дальше на запад и северо-запад от границ собственного ханства. Но, как только начиналась очередная война с Китаем, казахи стремились взять реванш.

Ни в коей мере не преуменьшая значимости борьбы казахского народа с джунгарским нашествием в 1720-е годы, нельзя вместе с тем считать сбалансированной оценку сражения 1726 года на реке Буланты как не имеющего себе равных по масштабам и последствиям в новой истории Евразии. Тогдашнее поражение джунгар не изменило принципиальным образом соотношения сил между ними и казахскими жузами. Об этом говорит тот факт, что джунгарский хан Галдан-Цырен (1693?—1745) даже не стал перебрасывать на запад войска с китайского театра военных действий. Главное значение победы заключалось в том, что она воодушевляла казахских воинов, вселяла им веру в свои силы. И всё же не следует забывать, что одержана она была в момент, когда в Джунгарии вспыхнули смуты, от рук заговорщиков погиб хунтайджи Цэван-Рабдан, а цинский Китай начал новое наступление на ойратов [В.А. Моисеев, 2000].

Заключив в 1734 году перемирие с цинским Китаем, Галдан-Цырен перебросил свои армии в Южный Казахстан и в течение этого и следующего года вновь подчинил своей власти Старший жуз.

В 1739 году джунгарские войска обрушились на Средний жуз, разгромили его ополчение и дружины, захватили в плен многих султанов и батыров, в том числе и казахского султана Аблая.

Несмотря на острое соперничество с русскими, джунгары покорили местные казахские роды, обложили их прямыми налогами и множеством других поборов. В 30-е годы XVIII века они заняли долины Алтая и Тарбагатая, низовья реки Или, полностью вытеснив со своих земель найманов, кереев и уйсунов [Б.А. Куватов, 1996].

Изображения Будды, сопровождающиеся тибетскими мантрами, высеченные ойратами на скалах Тамгалы-Тас на берегу реки Или, в 170 километрах от Алматы (фото: Евгений Каримов)

Ослабление джунгаров

Смерть Галдан-Цырена в сентябре 1745 года и начавшиеся вскоре ожесточённые междоусобицы за власть среди ойратских князей резко изменили ситуацию в Центральной Азии, в том числе и в сфере джунгаро-казахских отношений. Казахские владельцы, вчерашние подданные джунгаров, приняли активное участие во внутриджунгарских распрях, обессиливая своих вчера ещё столь страшных и могущественных противников.

«Лишь только открылись между зюнгарами распри, — подчёркивал А. И. Левшин, — казахи тотчас приняли в оных самое деятельное участие. Предложив всем изгнанным князьям зюнгарским... убежище у себя, они соединялись с ними для отмщения их обид, нападали на их неприятелей и не упускали ни одного случая под видом пособия несчастным, обессиливать набегами древних врагов своих».

Джунгарское ханство слабеет и превращается в объект захватнических устремлений со стороны Китая.

Военное вторжение Цин и уничтожение джунгаров

Сокрушение Джунгарского государства для Цинской империи стало актуальной проблемой по двум причинам. Во-первых, сильное государство, сумевшее распространить своё влияние в центральноазиатском регионе, представляло реальную угрозу безопасности Поднебесной. Во-вторых, в случае победы над ойратами династия Цин смогла бы доказать законность своего правления и продемонстрировать, что действия цинских императоров соответствуют воле Неба. Ведь предыдущая династия Мин тоже сталкивалась с агрессией со стороны ойратов. В частности, ойратские правители Тогон, Эсен организовывали военные походы против Минской империи [Моисеев 1991: 8].

Весной 1755 г. император Цяньлун воспользовался разногласиями между джунгарами и приступил к мобилизации вооружённых сил против них. Необходимо отметить, что до начала военной кампании 1755 г. вопрос именно об уничтожении Джунгарского государства ставился изначально [Кузнецов 1983: 19].

Для империи Цин военная кампания против Джунгарского ханства была важным и знаменательным событием, по протяженности коммуникаций превысив общеизвестный поход Наполеона в Россию [Златкин, 1983]. На халха-джунгарской границе была сконцентрирована 200-тысячная армия. Китайцы с халха-монголами спешили подготовиться к вторжению до начала весны 1755 года.

В начале весны 1755 года объединённое маньчжуро-китайско-монгольское войско вторглось на территорию Джунгарии. Разрозненные отряды ойратских ханов не смогли сдержать неприятеля.

Началась жестокая расправа. Цинские войска жестоко и планомерно уничтожали всё джунгарское население, невзирая на пол и возраст. Маньчжуры-китайцы истребляли всё живое на своём пути — убивали мужчин, насиловали и мучили женщин, а детям разбивали головы о камень или стену, сжигали жилища, резали скот.

По разным данным, были преданы смерти от шестисот тысяч до миллиона ойратов. В работе отца Иакинфа (Бичурина) упоминается об уничтожении миллиона ойратов [Иакинф 1829].

Казахи и киргизы, как стая хищных птиц, носились над этим необозримым побоищем, уводили в неволю тысячи джунгаров. Не случайно, что примерно в это время у казахов возникла поговорка: «Нет скота — возьми у калмыка, нет жены — возьми у калмыка, нет детей — возьми у калмыка».

Вскоре в стране воцарился голод. За голодом шла оспа. Джунгария была буквально усеяна трупами, воды её рек буквально краснели от пролитой человеческой крови, а воздух был полон дыма от горевших улусов, лесов и трав... всё, что имело ноги и могло двигаться бросились бежать из Джунгарии в Сибирь... Спаслись лишь около 40 тысяч человек.

В своей книге российский исследователь А. Чернышев называет причины такой жестокости:

«Цинны учинили жестокую расправу над ойратами не потому, что они считали их варварами. Нет, ведь не вырезали же они сибо, солонов, дауров и другие племена, а также многочисленные, но разрозненные племена халхасских монголов. Маньчжуры уничтожили именно ойратов, поскольку боялись, что не сделав того, они сохраняют в их лице потенциального соперника, уже имевшего опыт создания суверенного государства, имевшее влияние на центрально-азиатский регион. Поэтому маньчжуры предпочли уничтожить почти всех ойратов, а их земли оставить под контролем своих войск».

«Истребительная война в Джунгарии закончилась лишь в 1759 г., когда цинским войскам удалось ликвидировать последний очаг освободительной борьбы ойратов в горах Юлдуза» [Златкин 1983: 303]. Независимая Джунгария предпочла смерть протекторату Цинской империи.

Китайско-казахские отношения после истребления джунгар

Ликвидировав «последнюю кочевую империю» — Джунгарское ханство, цинские власти приступили к освоению и заселению обезлюдевшего пограничного региона Джунгарии и, казалось, стали обустраивать только что завоеванные территории с «чистого листа». Так начался процесс формирования региональной формы социально-культурной и политической идентификации новой территории в составе Цин [Кукеев Д.Г., 2022].

К. Ш. Хафизова отмечает, что «...в трагические для ойратов времена, население Казахского ханства значительно пополнилось за их счёт» и «...во время междоусобиц и разгрома Джунгарского ханства во многих казахских белых и чёрных юртах нашли приют ойратские беженцы, невольники и невольницы» [Хафизова 2019: 119].

Мирные китайско-казахские отношения в XVIII в. были установлены в 1757 г. Этим годом датируется письмо хана Абылая императору Цяньлуну [Noda, Onuma 2010: 11-16]. По документу можно увидеть: Абылай с подвластными ему казахами признали себя номинальными подданными Цин и выразили готовность к сакральному взаимодействию с цинским богдыханом. Церемония проводилась согласно китайским обычаям. Подготовили жертвенный скот и вино. На огне сжигали шёлковые ткани и ритуальные деньги [Хафизова 2019: 156-157].

Утверждённый в 1822 г. Устав о сибирских киргизах устанавливал юрисдикцию России на территории Среднего жуза. Потомок Абылая и Вали — Губайдулла в 1824 г. был избран старшим султаном созданного Кокчетавского окружного приказа и дал присягу на верность Российской империи. Несмотря на то, что Губайдулла являлся подданным России и ханская власть юридически была упразднена, он направился на встречу с посольством Цинской империи, которое прибыло в 1824 г. на территорию Среднего жуза с целью вручить ему документ с признанием за ним ханского достоинства. Представители российской администрации узнали о действиях старшего султана Кокчетавского окружного приказа и задержали его [Тутаев 2019: 254].

Признав себя номинальными подданными сына Неба и выразив готовность сакральному взаимодействию с цинским богдыханом, казахи получили конкретные осязаемые преимущества в сфере торговли. Такое взаимодействие предполагало возможность получить, при необходимости, военную поддержку со стороны цинского двора. Немаловажным преимуществом были дары императора, которые получал номинальный вассал в ответ на свои дары.

Казахи Семиречья (фото Павла Лейбина из «Альбома Фольбаума»)

Казахские посольства с дарами стали отправляться в Цинскую империю с 1757 г. Однако постепенно императорский двор усомнился в целесообразности принимать всех представителей казахской элиты, которые высказывали желание предстать перед императором. Стали вводиться ограничения. С начала 1759 г. послы доставлялись за казённый счёт только из Баркуля. Возвращаться домой приходилось на собственных лошадях, верблюдах [Кузнецов 1983: 27]. С 1790-х гг. запретили приезжать младшим сыновьям и братьям ханов, султанов «без ведома старших», иначе могло значительно увеличиться «число жаждущих удачи» [Кузнецов 1983: 28].

На некоторые просьбы представителей казахской элиты в Пекине просто не реагировали. Наиболее прочные контакты империя сохранила с Абылаем, Абулфеизом, а также с их потомками [Хафизова 2019: 159]. Это было связано с тем, что подвластные им казахи «кочевали в непосредственной близости от границ Синьцзяна» [Кузнецов 1983: 28].

Необходимо отметить, что Цинская империя при возникающих китайско-казахских противоречиях реагировала достаточно мягко, по сравнению с реакцией на китайско-джунгарские противоречия. Полагаем, это связано в том числе с тем, что казахским правителям удалось не только на словах, но и на деле стать номинальными подданными сына Неба, в отличие от подданных Джунгарского государства [Н.В. Кузнецова, 2021].

Расширение казахских кочевий

Китайско-казахские противоречия стали проявлять себя после прекращения существования государства ойратов. С казахской стороны возникла заинтересованность расширить свои кочевья за счёт территорий, которые ранее входили в состав Джунгарии. Цяньлунь своим указом от августа 1760 г. объявил о вхождении всех кочевий, которыми владели джунгары, в состав империи. При этом новая граница не была маркирована, её визуальное обозначение спустя год после указа только планировалось.

Переселение казахов на бывшие джунгарские кочевья началось за два года до указа, в 1758 г. Казахи заняли Тарбагатай в начале 1760 г., то есть до указа Цяньлуна. Узнав об этом, Цяньлунь отправляет к казахам своих офицеров, солдат. Перед ними ставилась задача обратиться к Абылаю и потребовать, чтобы казахский правитель отозвал казахов из Тарбагатая. Всем казахам следовало объявить, что территория покорена Поднебесной, что казахи занимают её незаконно, и в случае их отказа покинуть эту землю Цинская империя изгонит их [Кузнецов 1983: 30-31].

Однако эта мера не возымела должного действия. Казахи не покинули Тарбагатай и продолжали занимать бывшие джунгарские кочевья. Причём сообщали об этом в посланиях Цинскому императору. Ещё до указа от августа 1760 г. в манифесте, адресованном казахским правителям, была разъяснена позиция двора. В документе было сказано, что империя завоевала земли бывшего Джунгарского государства без помощи казахов, также обращалось внимание, что казахи не испытывают недостатка в пастбищах. Однако и после указа Цяньлуна от августа 1760 г. казахи продолжали занимать кочевья, ранее занятые джунгарами [Кузнецов 1983: 31].

Однако возвращения казахов на территории, которые они считали своими, продолжались. С китайской стороны стали направляться воинские отряды, которые нападали на казахские кочевья и угоняли скот. Подобные вылазки считались правомерными, так как стада паслись на землях Цинской империи, захваченный скот рассматривался как плата за пользование чужими землями, а сами вылазки считались инспекционными поездками. Интересно, что старшим патрульным начальником назначался тот, кто разбирался «в законах и настроениях „варваров”» [Кузнецов 1983: 33], то есть империя не только призывала казахов к послушанию, но и пыталась провести разъяснительную работу.

В итоге казахам было разрешено пользоваться кочевьями на территории бывшего Джунгарского государства. Данное разрешение, во-первых, относилась к казахам, у которых не было места для кочевания или над которыми нависала угроза от своих соплеменников. Предполагалось, что в этих двух случаях они пожелают стать реальными подданными Цинской империи. Во-вторых, для остальных казахов были установлены сезонные ограничения на кочёвку. Караулы в Тарбагатае на осень и зиму переносились. Территория освобождалась, и на неё допускались казахи. За пользование пастбищами уплачивалась одна лошадь со ста. Это обложение являлось арендной платой, которую арендаторы — казахские номады — уплачивали Цинской империи как владельцу земли [Кузнецов 1983: 33-34].

Заключение

После уничтожения Джунгарского ханства изменились внутренние (субэтнические) и внешние (политические) границы казахских жузов, стали более интенсивными их контакты с Россией.

После цинского покорения Джунгарии началась новая страница всеобщей истории, когда кочевой мир оказался окончательно повержен осёдло-земледельческими державами. Центрально-Азиатский регион, утративший свой независимый статус, начал превращаться в приграничные районы Цинской и Российской империй: восточная часть Средней Азии к востоку от Памирских гор была включена в империю Цин, а её западная часть — к Российской империи.

Для Цинской империи овладение территориями, которые в китайских исторических материалах именовались как Си юй (Западный край), имело огромное политическое значение, а приобретённые владения, граничащие со Средней Азией, были преобразованы в административно-территориальную единицу империи, которая стала именоваться Синьцзян (Новая граница).