Бросить все, чтобы дать работу людям с инвалидностью – история Эмина Аскерова (Астана)

Мастерская Green TAL – это надежда и старт для тех, кого жизнь по каким-то причинам решила испытать на прочность. Ее основатель Эмин Аскеров решил испытать себя сам, променяв престижную работу и стабильный доход на социальный бизнес. Сегодня он говорит, что счастлив, потому что находится на своем пути, и старается вдохновить других.

У Эмина нет своего кабинета, как это полагается основателю бизнеса. Да и сидеть в кабинете ему некогда: мастерская расположена сразу на нескольких этажах Центра медико-социальной реабилитации, в народе – старого наркодиспансера. Глава компании здесь и наставник, и менеджер, а когда нужно – и курьер, и грузчик. В процессе этой работы корреспондент Today.kz решил узнать, как на самом деле живется социальному предпринимательству в Казахстане и для чего его нужно развивать.

- Эмин, как вам пришла идея заняться именно социальной мастерской?

- Наверное, в первую очередь это влияние моей мамы. Она у меня по специальности социальный работник, всю жизнь помогала людям. Все детство я это видел и вырос с этим. Когда пришло время выбирать профессию, мама сказала: специальность социального работника везде пригодится, и я пошел учиться. Социальным работником я не стал, сменил много разных сфер, и последним моим местом работы был Назарбаев Университет. Там я отработал три года, но условия были настолько хороши, что я достиг апогея в своем развитии. Тот случай, когда все было слишком идеально: хорошая зарплата, квартира, любимые студенты.

Я всегда хотел заниматься бизнесом и всегда хотел помогать людям, а в 2014 году я впервые услышал про социальное предпринимательство – бизнес, который оказывает помощь. С того момента я начал это изучать, и в 2015 году ушел из Назарбаев Университета. Мы запустили мастерскую по плетению изделий на базе фонда Best for Kids, этот фонд до сих пор существует, мы занимаемся социализацией и адаптацией воспитанников детских домов Акмолинской области. Мои ребята-единомышленники меня подержали, помогли с деньгами.

Целый год мы плели, ушли в нереальный минус, после чего я понял, что я плохой бизнесмен, не умею считать деньги и мне нужно идти обучаться. Четыре месяца я посвятил обучению всем азам бизнеса, затем вернулся, и мы переформатировались.

- Когда в первый раз вы уходили в этот бизнес, вы что-то просчитывали?

- Да, целый год я все просчитывал, расписывал бизнес-план. По моим расчетам мне нужно было всего 2,5 миллиона тенге и шесть месяцев, чтобы вернуть эти деньги. Прошел год, мы ушли в минус на 5,5 миллиона тенге, а мысли о выходе на самоокупаемость даже не было.

- С новой попыткой когда вы поняли, что все идет правильно?

- После того, как я прошел обучение, мне мои наставники показали, как это должно работать, дали инструменты, я начал их внедрять, и тогда все пошло более-менее отлаженно. Мы заключили меморандум с психоневрологическим диспансером, руководство предоставило нам это помещение на одном условии: мы должны обучать и трудоустраивать инвалидов с ментальными нарушениями здоровья. Эта категория считается самой уязвимой. Сейчас мы официально трудоустроили у себя 14 человек.

- А кто работал в мастерской, когда вы только начинали?

- Вообще, я планировал трудоустраивать строго инвалидов-колясочников и выпускников детских домов. За все три года к нам не приехал ни один инвалид-колясочник и не задержался ни один воспитанник детдома. Выпускники детских домов оказались полнейшими иждивенцами, наше государство само их испортило. А инвалиды-колясочники просто не могли выйти из дома.

Когда я к ним приезжал, мне говорили: "Эмин, я живу на пятом этаже, лифта нет. Кто меня спустит, кто поднимет, как я буду передвигаться на улице? Да кому я нужен?" Тогда я начал замечать: реально, у нас ничего не создано для них, как они будут работать?

- Что представляет из себя мастерская сейчас?

- Сейчас у нас 29 сотрудников, 25 из которых – из социально уязвимых категорий. Шесть направлений: столярный и швейный цеха, полиграфия, вязание, сварочные работы и декоративная мастерская. И мы трудоустраиваем всех: бывших заключенных, матерей-одиночек, малообеспеченных, многодетных, инвалидов с ментальными нарушениями.

- Как долго у вас обычно задерживаются сотрудники?

- Текучка есть, наверное, если из 10 человек один остается, то хорошо. У нас шесть направлений, и в этом инклюзивность нашего проекта: не получилось здесь, иди в другое направление, в третье - ищи себя. Но кто-то просто не хочет работать, для кого-то это развлечение, кто-то приходит за общением, поэтому многие отсеиваются. Плюс для нас важно качество: чтобы удержать клиентов, нужен качественный товар.

- А были ли случаи, когда мастерская кардинально изменила жизнь кого-то из работников?

- Таких случаев много. К примеру, здесь сидел айтишник, у него был ДЦП, он не мог даже держать ложку. Ко мне позвонили из центра занятости, говорят: "Целый год парнишка ходит, никто не берет на работу, возьми, пожалуйста". Отвечаю: отправляйте. Приезжает он, руки ходуном, спрашиваю, что может делать. Говорит: "Я айтишник-самоучка, сайты могу создавать". И мы запустили IT-направление под него. За два года он создал много сайтов и вырос, ушел от нас, у него сейчас мечта работать в Google.

Есть Фархат, который по врачебной ошибке лишился зрения, видит одним глазом на пять процентов, и то вбок. Он пришел и говорит: "Меня четыре года никто не берет на работу, возьмите меня". Для плетения нужно зрение, но я не смог сказать "нет". Если все у нас на тот момент получали стипендию, независимо от того, получается или нет, ему я не стал ее прописывать.

Четыре месяца он сидел и каждый день упорно плел. Каждый раз я готовил речь, чтобы подойти к нему и сказать: "Все, Фархат, не получается, до свидания! Я больше не могу вас содержать и тратить материалы. Но как только я подходил, моя речь рушилась, потому что я видел это упорство. И в конце четвертого месяца произошло чудо, сработал эффект мышечной памяти. Оказывается, если что-то одно очень долго делать, в итоге получается. И он начал плести продукцию не хуже тех, кто был с нормальным зрением. Когда я это увидел, у меня мурашки побежали. Для меня он стал большим уроком, сейчас, когда я сам спотыкаюсь, вспоминаю его. Он уже ушел от нас, начал обучать других незрячих пользоваться телефонами, открыл свое НПО. Недавно звонил, просил найти помещение, выиграл тендер.

У меня такая политика: я ребят настраиваю на то, что когда-то они уйдут в свое дело. Я закладываю им эту мысль с самого начала.

- Когда вы начинали, о социальном предпринимательстве в Казахстане еще мало говорили. Откуда вы брали информацию, на кого ориентировались?

- Я узнал про форумы социальных предпринимателей, начал собирать информацию. На Западе это уже 40 лет развивается, в России порядка 10 лет, братья-кыргызы семь лет этим уже занимаются, а у нас первый этап только проходит. Оказалось, есть социальные предприниматели у нас в Казахстане, но, к сожалению, они не заявляют о себе. Есть пять критериев социального предпринимательства, один из них – тиражирование и информационность. То есть ты должен постоянно писать о том, что ты делаешь. Не с целью показать, какой ты хороший, а для того, чтобы привлечь внимание публики к вопросу, чтобы другие тоже начали заниматься этим. Почему у меня сейчас появилось много последователей, потому что я очень много об этом пишу. Причем не только с точки зрения того, как у нас все классно, как мы решаем проблемы, я даже плохие моменты показываю, как нам тяжело развиваться.

- Вы ведь даже запустили школу социального предпринимательства, когда она начала действовать?

- 2 февраля в этом году мы запустили первую группу, сразу за три дня поступило 27 заявок, я был в шоке от того, как это, оказывается, актуально. 15 человек прошли обучение, недавно был выпуск и защита проектов. Из 15 проектов защитились 11, один проект был номинирован на мини-грант от школы. Молодежь совсем другая: те, кто прошел отбор, чувствуется, насколько они горят. Горят что-то изменить в нашем обществе, а не целью заработать. И сейчас поступает очень много заявок на вторую группу, пишут из регионов, просят приехать к ним и обучить.

- Это совсем молодые люди в основном?

- Наверное, от 22 до 40 лет. Больше всего импонирует, что молодежь начала думать об этом - о пользе обществу.

- Не боитесь, что это короткий запал, что, встретив трудности, большинство перегорит?

- Вполне возможно. Поэтому моя основная задача – как раз показать, что трудности будут однозначно, они обязательно упадут. Я им так и говорю: "Ребята, вы все упадете. Но ваша задача – встать и пойти дальше". И я им рассказываю свой путь, как я шел. Эти истории, когда ты рассказываешь, как ты падаешь, встаешь и дальше идешь, доходишь до цели, очень сильно вдохновляют. Первая группа прошла, и я начал задаваться вопросом: обучились, станут социальными предпринимателями и будут по-любому перегорать, многие могут выгореть. Моя задача – сохранить этот запал, огонь. Поэтому я решил систематически проводить с ними встречи, консультативно просто так собираться, спрашивать, чем мы можем друг другу помочь. И в группе они уже начали объединяться, один в поле не воин.

- А вам кто помогал в первое время?

- Общественный фонд Best for Kids, мои ребята-единомышленники. Первый год мы не могли позволить себе уборщика, и я писал ребятам часто: помогите. Тогда 600 волонтеров прибегали со своими швабрами, ведрами, мыли и еще мне спасибо говорили – для них это был тимбилдинг (смеется).

- Как сейчас идут дела у мастерской, кто ваши клиенты?

- Вышли на самоокупаемость, уже начинаем помогать другим. Наши клиенты – те, кто сидит в социальных сетях, плюс сарафанное радио и просто нашедшие нас через Интернет. Уже появляются клиенты, которые даже не знают, что мы социальные, и мне так приятно их обслуживать. Потому что я чувствую, что им реально нужны эти вещи. Когда мы уже выполнили заказ, я приезжаю, отдаю вещи и только тогда говорю: "А вы знаете, кто это сделал?". И начинаю рассказывать про наш проект.

- Как реакция?

- Вы не представляете! Едва ли не до слез доходит, они говорят: "Надо же, если бы мы знали, мы бы вам такие требования не выставляли".
Я говорю, все правильно, мы должны конкурировать с обычным бизнесом, не относитесь к нам по-особенному. Мир бизнеса жесток, иначе нас просто проглотят.

- А конкуренты как к вам относятся?

- Смотрят на нас и говорят: "Нам тяжело, а как вы выживаете?". Немного с восхищением, я бы сказал, относятся, за то, что мы не зациклены на деньгах и цель у нас совсем другая.

- Какой-то поддержкой государства пользуетесь?

- Нас очень поддерживает акимат Астаны, инвалиды с ментальным нарушением здоровья получают часть зарплаты оттуда. В этом году суммы увеличили, и на руки они получают 71 тысячу. Для нас это существенная помощь, 14 человек из 29 получают эту заработную плату.

- Какие планы у мастерской на будущее?

- Во второй половине лета хочу сделать турне по всему Казахстану, объездить все города, чтобы провести однодневные бесплатные семинары по социальному предпринимательству для всех. Потому что постоянно пишут запросы: хотим, не знаем как, боимся. Хотелось бы очень открыть филиалы по Казахстану, но при этом я понимаю, что не смогу это контролировать. Надо кому-то передавать, и пока я думаю, как.

- А партнеров у вас сейчас нет?

- Очень сложно привлечь партнеров в социальный бизнес, вы не представляете! Тем более со знаниями, им проще самим заниматься бизнесом и зарабатывать, чем здесь вкалывать, при том что это иногда и не оплачивается. Видите, какое сочетание должно быть: доброе сердце и холодный расчет. Сейчас ко мне присоединился мой друг, стало легче. Он отвечает за внутреннюю работу, а я – теперь только за внешнюю.

- Кто ваш главный критик, кому вы доверяете?

- У меня очень много наставников по жизни, со всеми я советуюсь по отдельности, и затем сам принимаю решение. И, конечно, мама, в последнюю очередь я все говорю ей.

- Ваши близкие как отнеслись к этой затее? Человек уходит с нормальной работы, непонятно куда, пропадает там...

- Да, супруга тогда как раз была в декрете на второго, на руках годовалый ребенок, и тут я ухожу с работы. Мне говорили: "Ты ненормальный, хотя бы в декрет уйди, если не получится, то вернешься".

Но я прекрасно понимал, если я буду знать о том, что есть возможность вернуться, я ею рано или поздно воспользуюсь. Поэтому я решил обрубить все мосты, чтобы просто идти, несмотря ни на что, не оглядываясь. Очень тяжело, конечно, но зато я смог убедиться в своей супруге, узнал, кто реально мой истинный друг. Я даже рад тому, что мы целый год наступали на грабли и уходили в минус, меня жизнь проверила. Я сам понял, что деньги - не главное для меня в жизни.

- А какое качество больше всего необходимо социальному предпринимателю?

Тем, кто захочет заниматься социальным предпринимательством, в первую очередь нужно задать себе вопрос: зачем им это нужно, для чего? То есть важно понимать свой внутренний мотив. Если он в дальнейшем не совпадет с реалиями, то будет очень больно, в первую очередь тебе. Я прекрасно понимал свой мотив, я не строил планы заработать большие деньги, поэтому, когда мы были на грани разрухи, это не было плачевно.

- И какая ваша личная цель?

- Я – социальный работник по специальности, плюс мне нравится сам процесс, я получаю от этого удовольствие.

- А есть какая-то количественная цель? Показатель, достигнув которого, вы скажете: вот это - успех!

- Наверное, если в каждом регионе Казахстана будет присутствовать филиал Green TAL – это раз. И второе – если во всех больших городах будет школа социального предпринимательства. Тогда можно будет спокойно сесть, понимать, что это все работает и, даже если меня не будет, дальше будет что-то идти.

- Лично свое идеальное будущее вы как видите?

- Вижу себя уже автором книг, хочу писать обо всем этом, делиться опытом. Почему-то представляю свою старость спокойной, где-нибудь в тихом месте, на природе. И при этом я являюсь наставником для многих, помогаю дальше ставить социальный бизнес.

Эмин Аскеров одной строкой

- Что самое важное в жизни?

- Найти себя, свой смысл жизни.

- Какие качества вы цените в людях?

- Открытость, позитивное отношение к жизни и эмпатию – умение разделять проблемы и желание помочь.

- Какие качества – самые важные для бизнесмена?

- Умение просчитать риски, оптимизм и любопытство.

- Какие люди вас вдохновляют?

- Те, что сами создали себя с нуля. Джоан Роулинг, Арнольд Шварценеггер, Опра Уинфри.

- Каким принципом вы ни за что не поступитесь в жизни?

- Не изменять себе, не заниматься тем, к чему не лежит душа.

- Если бы вам доверили построить государство, на каких принципах оно бы основывалось?

- Вау... Наверное, демократия, равные права и возможности для всех и возможность бесконечного совершенствования.

- Ваш самый главный поступок в жизни?

- То, что я встал на путь социального предпринимательства.

- Самая фатальная ошибка?

- Все ошибки позволяли мне расти. Нет такой ошибки, о которой бы я жалел.

- Если бы вам дали изменить одну вещь в мире, что бы вы изменили?

- Уничтожил бы все оружие.

Автор статьи: Алия Демейсенова