Влияние православия на мировоззрение и образ жизни бурят

В начале XVII в. казацкие отряды проникая в земли бурят крестили взятых в плен бурят обоего пола, давая им при крещении русские имена. Мужчин использовали на службе в качестве переводчиков (толмачей), в хозяйственных целях, а женщин выдавали замуж за служилых людей.

22.02.1680 г. царь Федор Алексеевич Романов подписал указ о посылке на Байкал 1-й православной миссии в Забайкалье (Даурская миссия), задачей которой должно было стать «призывание иноверных в лоно православной веры, такожде для исправления заблудших во грехе душ россиян да искоренения развратников святой веры Христовой (т. е. старообрядцев)».

Таким образом, систематическое распространение православия среди бурят началось с 1681 г., со времени функционирования Даурской миссии.

В Предбайкалье возникли Вознесенский монастырь около Иркутска, Знаменский в Иркутске и Киренский монастыри (1672), а также Введенская церковь (1673) в Илимске, Иркутская Спасская церковь (1684). В Забайкалье были построены Посольский (1681) и Троицкий (1682) монастыри.

Многие из крещеных бурят на протяжении одного-двух поколений переключались на русский тип хозяйства, хотя сохраняли родной язык и связи с сородичами, по-прежнему числившимися в кочевых обществах. При посредничестве крещеных бурят-хлебопашцев русская земледельческая культура проникала в бурятское общество.

Первоначально население восточносибирских острогов состояло из одних мужчин. Женщины появились позже, и их было мало. Поэтому захваченных в плен буряток крестили и выдавали замуж за служилых людей. В Забайкалье браки русских поселенцев с бурятками поддерживали основанные в этом крае монастыри, стремившиеся таким образом обеспечить оседлость крестьян и тем самым усилить развитие земледелия в приграничных районах.

Принявшие крещение буряты становились ясачными, из них создавались ясачные деревни. В большинстве случаях крестились люди, имевшие слабое хозяйство или не имевшие его. Окрестив таких людей, миссионеры подыскивали русских вдов, женили их и селили в отдаленных от бурят местах. Запрещали им посещать своих родственников, знаться с ними, садиться за один стол и кушать с «нехристями», «погаными».

Бурятским ясачным деревням отводили по настоянию миссионеров лучшие земли по 30 десятин на душу при крещении. Из миссионерского комитета отпускали по куску мануфактуры, кирпичику чаю и 25 руб. Несмотря на это, все ясачные бурятские деревни жили бедно, батрачили у русских казаков, занимались мелким воровством. Например, село Надеждино (Бохан), Харайское (Оса), Грязнуха (Аларь), Харюзовка (Балаганск), Ониноборск (Хори), Сосновка (Еравна) и пр. Было много обрусевших и крещеных бурят в долине Тунки. Они жили отдельно во вновь созданных поселках: Тукурэн, Затунка, Гужир, Бычье, Ахалик, Хобок, Хурай, Кочки, Талая, Шимки, Туран и Монда.

Одним из способов крещения бурят стала их женитьба на русских женщинах, обычно вдовах, потерявших надежду найти русского мужа. Девушки за бурят замуж не выходили. Если миссионеры не находили вдов в деревнях, то обращались через начальника духовной миссии в тюремное ведомство. Оно по своей линии давало наказ отправить из России нужное количество женщин. Их отгружали в Иркутске или Верхнеудинске, оттуда миссионеры везли в миссионерские станы. Туда же прибывали купцы с подарками для молодоженов.

Напившись и нагулявшись, гости под руководством церковного старосты провожали молодых на покой, обычно в миссионерскую школу. Затем миссионер стана благословлял на покой, укладывал молодых спать, и все уходили. Прожив некоторое время, обычно медовый месяц, молодые жены, обворовав своих мужей до нитки, убегали. Муж-бурят разводил руками, а миссионер стана разыскивал беглянок через полицию, находил их в пути в Россию или в Нерчинских каторжных тюрьмах, куда были отправлены их мужья. Некоторых каторжанок привозили к новоиспеченным мужьям, но мужья-буряты обычно уже отказывались от таких жен.

И.Г. Гмелин - академик Петербургской академии наук, натуралист, путешествуя по Сибири в 1733–1743 гг. указывал на наличие среди балаганских бурят крещеных в православие. Он объяснял это бедностью западных бурят: “те сибирские туземцы, которые крестятся, делают это из-за бедности” (крестившиеся освобождались на несколько лет от уплаты ясака).

Таким образом, первоначально насильная христианизация сменилась в XVIII в. на добровольно-вынужденную со стороны бурят.

В 1765 г. Михаил Татаринов (уроженец Иркутска, образование получил в Иркутской навигационной школе, служил в Иркутске и был хорошо знаком с краем, интересовался природой и бытом населения) сообщал: “Хотя со временем немало братских приходят в веру греческого исповедания, токмо из доброй воли мало: или заворовавшей или обнищавшей, тако ж жена от мужа збежит не захотя с ним жить, ибо кто крестится из братских и тунгусов – снимается с них есак на пять лет, а потом платить должны по-прежнему, точию почти все новокрещеные живут по срокам или в кабалах, редко кто живет своим домом. А ежели новокрещеной, то называются выгонки, токмо доброго житья мало. И так все братские, хотя мужеска полу, совокупившись с российскими - дети, внучата и правнучата калмыковаты, волосы черные и называются карымы… все новокрещеные живут не кочевьем, а между российскими дворами, к чему весьма непривычны”.

Большой размах приобрела деятельность Троицко-Селенгинского монастыря. Ему было предоставлено право селить на своих землях беглых и ссыльных русских и новокрещеных бурят. Чтобы укрепить основанные деревни, монастырь покупал у бурят “жен и девиц” (выплачивая за них калым) и после крещения выдавал замуж за поселившихся на монастырских землях крестьян. Таким образом возникло метисное население нескольких приходов по Уде и Селенге: Троицкого, Посольского, Куядского и др.

Были случаи похищения буряток или их бегства в русские селения. При этом монастырское духовенство негласно признавало факт хищения, не оказывало препятствий, понимая, как важен “женский элемент” в упрочении оседлости, и венчало женщин с их похитителями.

В XVII–XVIII вв. в Забайкалье образовались целые селения и приходы из новокрещеных, преимущественно в монастырских владениях: это села Кудара-Сомон, Тресково, Тимлюй, Подлопатки, Елань, Карымск, Малый Куналей и др.

В XVII–XVIII в. христианство оказало большое влияние на мировоззрение бурят и их образ жизни. Кроме того, крещение способствовало переходу к оседлости и привело к более тесным контактам с русскими в быту, зарождению смешанных семейных связей - карымов.

В 1841 г. крестился заседатель Тункинской степной думы Бордой Парушенов, при содействии которого в следующем году было крещено до 800 человек. В дальнейшем крещеный тайша З. Хамаков способствовал крещению целой тысячи своих сородичей, за что был награжден орденом св. Владимира 4-й степени, подарками и причислен к дворянству.

В 1841 г. в столице России побывал хоринский тайша Ринчин Доржо Дэмбилын. Там он был крещен, причем его восприемниками (крестниками) были император с императрицей. Вернулся он в звании есаула и именовался тайшой Николаем Николаевичем Дэмбиловым (Бурятские летописи 1995: 127). Однако, надежды получить от него большую помощь в распространении православия не оправдались, так как злоупотребления привели Дэмбилова на скамью подсудимых. Сын служилого Бадмы Донхосона, гелун Сультим-Шираб Бадмын из рода хуацай, находясь в Петербурге с младшим братом, принял православие, был произведен в надворные советники и награжден серебряной медалью. Позднее он был прикомандирован к госпиталю, работал в Чите и Иркутске (Там же: 129–130).

Буда Хотогын, будучи главой цонгольского рода по наследству, оставил должность по собственному желанию, стал переводчиком маньчжурского и монгольского языков в Кяхтинском пограничном комиссариате. При генерале графе Муравьеве-Амурском он перешел в православие и принял новое имя – Головкин, поступил на службу в Азиатский департамент Министерства иностранных дел (Там же: 129).

В 1860-е годы активным поборником православия стал боханский тайша И. Пирожков. За содействие в распространении христианства среди балаганских, осинских и идинских бурят в 1867 г. он по ходатайству Синода был награжден орденом св. Владимира 4-й степени и чином коллежского регистратора. В 1860 г. был сформирован Комитет по вопросам перевода учебных книг на бурятский язык, в состав которого вошли буряты А. Балдаев, Н. Болдонов, П. Баторов, И. Пирожков (Очерки…1972: 276).

Таким образом, уже во второй половине XIX в. крещение бурят стало добровольным актом и было вызвано не религиозными, а практическими соображениями. Бурятские поборники православия впоследствии распространяли христианство среди своих соплеменников ради получения личных преференций, государственных наград и почестей.

В 1851 г. насчитывалось 9225 крещеных бурят (Там же: 276). В 1859 г. в Иркутской губ. действовало 79 сельских церквей, в Забайкальской области – 41.

В 1877 г. число крещеных бурят превысило 10 тыс. человек (Труды: 497, 526). В 1891 г., согласно официальной статистике, их было 35 тыс., в 1911 г. – 85 тыс. Наибольшее распространение христианство получило в Идинском, Аларском, Балаганском, Бильчирском, Тункинском ведомствах (Предбайкалье), Кударинском ведомстве, Верхнеудинском, Чикойском и Нерчинском уездах (Забайкалье), а также среди отдельных групп баргузинских, хоринских, селенгинских бурят.

В годы революции 1905 г. и особенно после появления Указа от 17 октября 1905 г., по которому населению Российской империи была дарована религиозная свобода, начался массовый выход из православия. Так, если в Тункинской миссии числилось около 10 тыс. крещеных бурят, то после указа почти все они приняли буддизм (Очерки…1972: 278). В тот период активизировалась деятельность буддийского духовенства. Буддизм все больше проникал на западную сторону Байкала: открывались дацаны, другие культовые сооружения.

В конце XIX – начале XX столетия в значительной степени трансформировалась внешняя среда обитания бурят. Переход на оседлость, изменение форм и типов жилищ и поселений, широкое внедрение русской, а также европейской бытовой культуры не могли не привести к изменениям в духовной культуре. Эти и другие изменения в материальной сфере – яркие показатели смены ориентиров в культурном пространстве, выход на новую модель поведения. Выбор религии в качестве позиции (личной или коллективной), возможно, не всегда отражал адекватно глубинный смысл явления, он мог определяться и предполагаемыми выгодами или расчетом. В любом случае, выбор православия в России отражал стремление индивида или группы приобрести полноценный статус гражданина (Там же: 66–67).

1905–1917 гг. оказались в истории бурятского православия еще одной важной вехой, показателем степени и глубины усвоения догматов и идей христианства через призму народнических, социал-демократических, национально-освободительных идей, распространившихся не столь широко, но достаточно прочно. “Путем православной христианизации – к европеизации образа жизни, культуры и политики” – так можно сформулировать глобальный смысл тех исторических изменений, которые происходили спустя два с половиной столетия после начала христианизации бурят (Там же: 150).

Включение в общероссийскую и мировую модели устройства общества, отчетливая тенденция обращения к культурному пространству Запада – процессы, иллюстрирующие выраженное стремление бурятского народа к культурной интеграции, к равноправному диалогу. Русское православие сыграло одну из решающих ролей в исторической судьбе народа, в выходе его на цивилизационную модель развития, волею судьбы представляющую синтез Востока и Запада. (Там же: 156–157).

Появление русских анклавов в местах расселения бурят стало одной из причин их разделения на две группы - западную и восточную, различающиеся не только в хозяйственном укладе, но и в ментальности.