Текст на пайцзе Абдуллы-хана, который правил Золотой Ордой с 1362 по 1369 гг.

История находки и состояние памятника

Текст на пайцзах, обнаруженных в XIX-XX вв. в России, были даны правителями Золотой Орды разным лицам. Надписи на пайцзах писаны на монгольском языке уйгурскими буквами. Их тексты совершенно идентичны, а имена ханов даны теми, от кого исходили эти эдикты. Вот имена ханов: Тогтох (1290-1312), Узбек (1312-1340), Кильдибек (1361-1362) и Абдулла (1362-1369), правившие Ордой, чьи грозные указы должны были выполняться неукоснительно. Определенных дат эти пайцзы не имели.

Первой из них по времени оказалась пайзца - эдикт Абдуллы, обнаруженная в деревне Грушевка одним крестьянином в 1848 г., недалеко от Сечи запорожских казаков Екатеринославской губернии, где находилось имение барона А. фон Штиглица. Хозяин имения предоставил эту ценную находку в Петербургскую академию наук. Как известно, Д. Банзаров в том году выполнял поручения Азиатского музея. П. С. Савельев об этом прецеденте писал: «Вскоре неожиданная находка новой серебряной дощечки с монгольской надписью обрадовала нашего изыскателя» [1851, с. 21]. Эта удивительная вещь попала к Д. Банзарову, который взялся за ее изучение, а 19 мая 1848 г. на историко-филологическом отделении АН прочитал свой доклад. Его статья опубликована в Бюллетене АН [Bansarov, 1848] на немецком языке, переведена на русский Г. Н. Румянцевым, включена в Собрание сочинений [Банзаров, 1955, с. 125-139]. Так началось научное изучение надписи на пайцзах, найденных в России, грушевкинской суждено было стать первой в серии текстов на металлических дощечках, выданных правителями Золотой Орды.

Прорисовка серебряной пайцзы, найденной в 1848 г. в Екатеринославской губернии (Эрмитаж, Санкт-Петербург, зал истории Золотой Орды)

Хотя пайцза пролежала много веков в толстой кирпичной стене, ее состояние вполне удовлетворительное. По сведениям М. Г. Крамаровского, «пайцза Абдуллаха; длина пластины 28 см; ширина 9 см; вес 359.3 г.» [2002, с. 215]. Она хранится в Эрмитаже в зале истории Золотой Орды. Фото пайцзы воспроизведено в «Атласе древней серебряной и золотой посуды. Восточное серебро» Я. И. Смирнова [1909, табл. XCIV]. Ее снимок помещен в Собрании сочинений Д. Банзарова и в других изданиях.

В Казани установили мемориальную доску бурятскому ученому Доржи Банзарову. Открытие барельефа выпускнику Казанского университета прошло в преддверии празднования 200-летия ученого

Об Абдулле и его правлении в Орде и ставке Мамая

Абдулла - сын Узбека, золотоордынский хан правил с весны 1361 по 1370 г., от его имени руководил Мамай-хан в Сарае [Румянцев, 1955, с. 285]. В хронологической таблице правления ханов Золотой Орды (улус Джучи) в 1236-1481 гг. В. В. Похлебкина [1999, с. 8] Абдуллах правил в 1361-1369 гг. в период междоусобиц темника Мамая. Л. Лигети [1972а, vol. II, р. 278] считает, что Абдулла правил Ордой в 1361-1362 гг.

О пайцзе и ее назначении

Ученые, изучавшие свойства и категории пайцз, называли их по-разному. Д. Банзаров, написавший по заказу П. С. Савельева [1855, с. 21] обобщающую обзорную статью, сумел подытожить все достижения ориенталистики того времени по изучению надписей на пайцзах квадратной и уйгуро-монгольской систем письма. Эти пайцзы текстуально близки друг другу, содержат аналогичные инициалии и некоторые заключительные финалии.

Д. Банзаров совершенно правильно полагал, что пайцзы были двух родов: одни были знаки отличия и давались за важные заслуги; другие же - простые дорожные документы, охранные грамоты для чиновников, посланных куда-нибудь от имени хана [1955, с. 156]. Синолог П. И. Кафаров (о. Палладий) уточнил разновидности пайцз: синьпай, означавший объявление, приказание, посылаемое куда-нибудь. Ученый, касаясь исходных материалов пайцз, писал, что «при разных китайских династиях делали эти таблички или значки из металлов, камней, дерева и даже шелковых материалов» [Там же].

Ц. Жамцарано, путешествуя по Южной (Внутренней) Монголии в начале XX в., нашел много интересного по этнографии, религиоведению, фольклору. Он обнаружил пайцзы, находящиеся в употреблении среди населения монгольских сеймов, имевшие исключительно местное значение. Пайцзы Цинской династии ученый разделил на два вида: дархатский — для чиновников и начальников, первые пайцзы (собирали народ для тайлганов) носили религиозный характер, вторые — служебные удостоверения, которые давали право владельцу просить подводы и другое для него [Жамцарано, 1904, с. 156-157].

Д. Банзаров интересовался и вопросом функционирования пайцз у монголов дочингисовой эпохи. X. Пэрлээ установил, что пайцзы, или доски, применялись у гуннов при хане Лаошане II (174-161 гг. до н. э.).

«До возвышения Чингис хана p'ai-tzu употреблялись среди киданей и чжурчженей. Эта практика была приспособлена монголами от них. По мнению Ханеды Тори (Haneda Tori), Чингис ввел в практику пайцзы, возможно, по совету своего астролога, секретаря и советника Елюя Чуцая (1183—1243), который был по происхождению киданьцем» [Münküyev, 1977, р. 186-187].

Г. Сухэ-Батор обнаружил, что тогда котировались два вида пайцз — синь (служебные) и цзе (верительные). X. Пэрлээ утверждает, что при строительстве новых городов и объектов были найдены гуннские памятники. Например, около Дархана обнаружены гуннские захоронения, среди извлеченных предметов были пайцзы, которые хранятся в археологической лаборатории Института истории Академии наук Монголии [1976, с. 91, 99]. Эти пайцзы употреблялись монгольскими завоевателями во всех уголках огромной империи. Они были найдены в Иране, России (Сибири и Поволжье), на Кавказе, в самой Монголии и Китае.

Д. Банзаров в своей обобщающей статье рассмотрел пайцзы западных путешественников - Марко Поло и др. [1955, с. 153-156].

Из числа металлических пайцз наиболее почитаемы были из драгоценных металлов, которые «даются сотникам, бывают серебряные, тысячникам - золотые или серебряные позолоченные, темники (или десятитысячники) получают золотые дощечки с изображением львиной головы...» [Там же, с. 154]. А. П. Григорьев [1978, с. 68], касаясь цзинь-пай, отмечает, что он имеет монгольскую параллель — «барс теригютю алтан гэреге», что в переводе значит «золотая дощечка с головой тигра»; она представляет собой кальку с китайского ху-фу /тигровая бирка/ [Cleaves, 1990, р. 80]. Б. Я. Владимирцов [1929, с. 35] видел в Пекине крупную бронзовую пайцзу с параллельными текстами на уйгурском и квадратном письмах, принадлежащую Синь Юань-ши (новой Юаньской истории) — Кэ Шао-миню.

Кроме металлических пайцз были найдены деревянные дощечки. О. Латтимер (О. Lattimore) сделал сообщение о неизвестной пайцзе на II конгрессе монголоведов. Ученый получил ее от амбаня Чахарии Тодбажава в 1937 году. Пайцза была найдена в песках на границе между Чахарией и Даригангой. Гость конгресса подарил ее Национальному музею Монголии в Улан-Баторе [Lattimore, 1973, р. 241-242].

Поздние пайцзы подверглись значительным изменениям в текстуальном плане. Таковыми являются пайцзы для дархатов: tayilya-a-yin erkim čixula alban-u kereg-tu jaruxu elči-yin ulay-a unaxu temdey ‘По особо важным служебным делам жертвоприношения командируемого гонца знак на пользование подводой’ [Жамцарано, 1904, с. 157-158]. В Чахарском сейме и вблизи него функционируют пайцзы онгонов до сих пор. Это любопытное сведение о бытовании пайцзы в Южной Монголии мы получили от Алтан-Очира, сотрудника НИИ центра по изучению истории и географии пограничных районов Китая при Академии общественных наук КНР.

В современном мировом востоковедении накопилась богатая и разнообразная научная литература о пайцзах, с чем можно ознакомиться в обзоре Н. Ц. Мункуева [1977, с.178-180] и в статьях монгольских ученых.

Таким образом, пайцзы в содержательном и логическом плане на различных этапах истории Монголии менялись от сверхгеополитики до локальной политики и утилитарности.

Доржи́ Банза́ров (бур. Банзарай Доржо) (ок. 1822, Кутетуевский улус, Селенгинская степная дума, Забайкальская область, ныне Джидинский район Бурятии — 1855, Иркутск) — первый бурятский учёный, получивший высшее образование западного образца. Известен рядом важных монголоведческих трудов. Его труды отличаются ясностью изложения.

Язык текста пайцзы Абдуллы и аналогичных дощечек к ней

Д. Банзаров [1955, с. 127, 146] прочел надписи на этой пайцзе в такой реконструкции:

1. Мöнгкэ тэгри-ин кучундур
2. Иэкэ су джали-ин игэгэндур
3. Абдулла-ин дзрлг кэн улу
4. Буширэку кумун алдаху укуку.

Г. Н. Румянцев предложил свою транслитерацию:

1. Mönke tngri-yin küčündür
2. Уеке suu jali-yin igegen-dür
3. Abdulla-yin jarlg ken ülü
4. Büširekü kemen aldaqu ükükü

[Румянцев, 1955, с, 2911].

Л. Лигети текст надписи транслитерировал следующим образом:

1. Monke tngri-yin küčündür
2. Уеке suu jali-yin igegendür
3. Abdull-a-in jrlg ken ülü
4. Büširekü kümün aldaqu ükükü

[Ligeti, 1972a, vol. II, p. 287].

Их транскрипции немного отличны друг от друга.

Д. Банзаров [1955, с. 146] в своей второй транслитерации ввел новшества: кучун-дур; игэгэн-дур, джарлиг. Однако в вышеприведенных транслитерациях küčündür и igegendür даны слитно.

Д. Банзаров [Там же, с. 127] в первой статье текст пайцзы перевел так:

1. Силою вечного неба,
2. Милостью величества и могущества
3. Кто указу Абдуллы не покорится,
4. Тот будет виновен, умрет.

Позже он сделал более точный перевод: «Вечного неба силою, великим соизволением и могущество (его), Абдуллы повелению, который человек не повинуется, (тот) проступится, умрет» [Там же, с. 146].

А. М. Позднеев писал, что Д. Банзаров без труда разобрал текст пайцзы, утверждал, что «смысл этой немногоречивой надписи так ясен...» [1896, с. 125-126]. Он дал свой перевод так: «Силою вечного неба и покровительством великого величия и блеска. Кто повелению Абдуллы не покоряется, (тот) человек будет виновен, умрет» [Там же, с. 125].

Затем Б. Лауфер дал свой перевод текста пайцзы: «Силою вечного неба, помощью его великой защиты и могущества: кто не послушается повеления Абдуллы, достоин наказания и должен умереть» [1927, с. 29].

Г. Н. Румянцев подчеркивал, что «перевод и объяснение грушевкинской пайцзы без существенных изменений сохранили свое значение и в наши дни», его комментарии к двум статьям о пайцзах в целом подтвердили его мнение [1941, с. 147].

Н. П. Шастина в своем докладе на юбилейной конференции, посвященной памяти российского ученого Доржи Банзарова, отмечала, что «чтение и перевод надписи на Екатеринославской пайцзе, предложенные Д. Банзаровым, не вызвали возражений и удержались в дальнейшем» [1955, с. 53]. В словарной статье исторической энциклопедии, касаясь переводов надписей на пайцзах, она высоко оценила изыскания Д. Банзарова по текстам пайцз, отметив, что они выполнены на высоком уровне, являются «образцами филологического исследования» [Она же, 1962, стлб. 98].

Симферопольская пайцза

Н. Ц. Мункуевым была найдена одна пайцза из Симферополя в Центральном архиве древних актов. Мы отмечали, что обнаруженная находка совершенно идентична надписи на пайцзе, найденной вблизи Днепра. Ученый предпринял попытку ревизовать работы своих предшественников, особенно это касается некоторых положений двух эпиграфических статей Д. Банзарова, трактующих содержание надписи на пайцзах. В его статье изучены все известные ему китайские источники в свете достижений крупных европейских ориенталистов XIX-XX вв.

Симферопольская пайцза. Золотая Орда. Вторая половина XIII - XIV вв. Поступление: передан из Государственного хранилища при министерстве финансов СССР в 1967 г. Симферопольский клад - шедевр ювелирного искусства Золотой Орды. 328 предметов из золота, серебра, драгоценных и полудрагоценных камней общим весом 2 кг 584 г были обнаружены при земляных работах недалеко от Симферополя в 1960-х годах. Клад нашли рабочие во время строительных работ. Судя по наличию серебряной пайцзы хана Кильдибека, правившего в середине XIV века, клад принадлежал представителю высшей ордынской аристократии, обладавшему значительной властью. По мнению некоторых ученых, им мог быть правитель Солхата - административного и торгового центра золотоордынских наместников в Крыму.

Текст симферопольской пайцзы:

(on the obverse) 'на передней стороне’:

• Mongke tngri-in küčündür
• Yeke suu jali-yin igegendür

(on the reverse):

• Keldibeg-ün jrlg ken ülü
• Büširekü kümün aldaqu ükükü

[Münküyev, 1977, p. 208].

Перевод гласит:

«By the strength of eternal Heaven and by the protection of the great might and radiance. An edict of Keldi Beg. Any person, who shall not respect (this), shall be slain and die» [Ibid].

Перевод на русский язык:

• «Силою вечного Неба,
• Покровительством (его) великого могущества и сиятельства.
• Кто не повинуется Эдикту Келдибека,
• Тот будет убит и умрет».

Текст перевода Н. Ц. Мункуева, сделанный М. Г. Крамаровским [2002, с. 216], представлен в такой форме: «Силою Вечного Неба, покровительством великого могущества и блеска. Указал Кельдибек: всякий, кто им не покорится, будет убит и умрет». Им дан перевод в иной интерпретации.

За 150 лет существования и развития монгольской эпиграфики и палеографии накопилась огромная научная литература на восточных и европейских языках, чем и воспользовался Н. Ц. Мункуев [1977, с. 186-219].

Такова история изучения надписей на пайцзах, найденных в России.

Охранные грамоты и послания золотоордынских ханов стали объектом исследования русских историков XIX в. Их стали систематизировать еще в XVIII в., на них обратил внимание и Н. М. Карамзин. В. В. Григорьев насчитывал 7 грамот. Они были выданы русским священникам, высшему русскому духовенству от ханов Золотой Орды, имели политический и идеологический характер. В них подчеркивались льготы, уважение к обладателям, которые должны выполняться местными властями в отношении тех, кто ими был награжден.

В. В. Григорьев [1842] основательно исследовал эти грамоты, изучил указы ханов Золотой Орды. Заметим, что он ограничился лишь материалами русской историографии, заложил основы монгольской дипломатии и официальной политической культуры чингисидов на Руси.

В. В. Григорьев ханские повеления зарлиг именует ярлыками, так получилось не совсем точное название указов ханов. Во многих письмах ильханов и юаньских императоров Китая тексты их обращений имели стандартные инициации: Münke tngri-yin küčündür. В. В. Григорьев писал, что «все вариации начинались фразой: “Мунке тэнгрин кучундур”, что означало: Вечность Бога (или Неба) силою» [1842, с. 58]. Д. Банзаров эту формулу сравнивал с инициациями надписи грушевкинской пайцзы, считал словосочетание мункэ тэнгри-ин кучун-дур очень древним и перевел так: «Вышнего и бессмертного бога силою» [1955, с. 147]. В. В. Григорьев привел инициации грамоты Узбека в таких словах: «Вышняго и бессмертного Бога силою и волею и величеством и милостью его многою Узбеково слово» [1842, с. 112]. Этот перевод Григорьева Банзарову показался верным, «нежели тот, который мы видим у Марко Поло» [1955, с. 147].

Банзаровское объяснение лапидарной надписи на грушевкинской пайцзе удержалось вплоть до выхода в свет монографии Н. Н. Поппе, который оценил то, что сделано его предшественниками.

Еще Б. Я. Владимирцов [1929, с. 35] в номинации важных памятников монгольского письменного языка указал на идентичность текста на трех серебряных пайцзах, выданных ханами Тогтога, Öзбека и Абдуллаха (Abdulla), потому их объединил в один список.

Затем Л. Лигети [Ligeti, 1972а, vol. II, р. 373-374] составил обновленные транскрипции всех аналогичных по содержанию текстов, сделал сводный лексико-семантический каталог, помогающий постичь структуру текстов на пайцзах в лексико-семантическом и грамматическом аспектах.

Лексико-семантический анализ текста пайцзы из Грушевки приводим по словам и словосочетаниям последовательно:

• Mönke «вечный»
• tenri «Небо».

Д. Банзаров объяснил это слово как Небо, высшее божество монголов-шаманистов, так как все великие монгольские ханы провозглашали легитимность своей власти как благосклонность Высшего неба. В своей работе по шаманству Небо ученый отнес к всеобщему богу.

О пайцзе Узбек-хана читайте здесь.

Источник: Раднаев В. Э. Монгольское языкознание в России в первой половине ХIX в.: проблемы наследия. (С.273-281) – г. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2012.