Всё о кыпчаках Дешт-и Кыпчак накануне эпохи Чингисхана

Самое раннее упоминание этнонима «кыпчак» было обнаружено в древнеуйгурской надписи, выбитой на гранитной стеле 760 года, обнаруженной Рамстедом в Центральной Монголии южнее реки Селенги в 1909 году. В литературе эта эпитафия получила название «Селенгинский камень».

Текст, выбитый на нём, является частью погребального комплекса Бильге-кагана (747-759), одного из основателей Восточно-тюркского каганата в монгольских степях. В четвёртой строке с северной стороны стелы уйгуры выбили: «Когда тюрки кыпчаки властвовали над нами 50 лет…».

Поминальный комплекс Бильге-кагана расположен в сомоне Сайхан Булганского аймака Монголии

В арабо-персидской историографии кыпчаки впервые упоминаются с 885 г. под названием хифшах/хифчак/кипчак.

С XI века в арабо-персидских источниках, появляется название Дешт-и Кыпчак (степь кыпчаков) вместо бытовавшего до того в письменных источниках «Степь огузов» (Мафазат аль-гуз). После ослабления огузского государства в первой половине XI века кыпчаки постепенно вытеснили огузов из степей нынешнего Казахстана, а оставшиеся там племена подчинились кыпчакам и вошли в их состав. Захватив огузские земли в бассейне среднего и нижнего течения Сырдарьи, приаральские и прикаспийские степи, кыпчаки вплотную подошли к северным рубежам Хорезма, в то время являвшимся центром огромного государства.

Границы кыпчакского ханства в XI в. — нач. XIII вв.

В 1030 году хорезмшах Алтуншах писал о кыпчаках, населявших степи, пограничные с Хорезмом.

В конце XI века кыпчаки достигли на юге окрестностей Тараза, где возвели укрепление Канджак Сангир. Об этом писал средневековый тюркский учёный Махмуд аль Кашгари [Кашгарский, 1963, 3, с.444].

Дешт-и-Кыпчак в начале XIII в.

Восточными рубежами кыпчаков в XI веке являлось правобережье Иртыша и склоны Алтайских гор. Левый берег обозначен на карте Махмуда Кашгари как место обитания кыпчакского племени йемеков, а междуречье Иртыша и Оби — племени каи или уран, из которых вышли отдельные кыпчакские ханы [Ахинжанов, 1973, с.59-70].

На северо-востоке кыпчаки были связаны с саяно-алтайским очагом цивилизации и культуры, носителями которой были кыргызы, хакасы и др. племена.

На северо-западе кыпчаки вошли в этнокультурный и политический контакт с населением Поволжья и Приуралья. Взаимодействие кыпчакских племён с булгарами и башкирами во второй половине XI — нач. XIII вв. развивалось в направлении кыпчакского языкового и культурного влияния.

Северные границы кыпчаков проходили по лесостепной зоне, ныне отделяющей степи Казахстана от Западной Сибири.

О западных границах кыпчаков дают представление следующие слова Махмуда аль Кашгари: «Итиль (Волга) — название реки в стране кыпчаков» [Кашгарский, 1960, 1, с. 103].

К концу XI века степи от Иртыша до Волги были заняты кыпчакскими племенами, отдельные их группы проникли на Мангышлак. На карте Махмуда аль Кашгари на восточном берегу Каспийского моря отмечены поселения кыпчаков. Они подвергались нападению со стороны султана тюрков-сельджуков Алп-Арслана во время его похода на Мангышлак в 1065 году. [МИТТ, 1939, с.467].

К середине XI в. кыпчаки захватили причерноморские степи. В древнерусских источниках эта территория расселения кыпчаков стала называться Полем половецким, а кыпчаки — половцами.

Земли восточных кыпчаков — Поволжье, Приуралье, Прикаспий, Приаралье, Сары-Арка и Прииртышье назывались в персо-арабоязычных источниках Дешт-и Кыпчаком, понятием, распространившимся в XII—XIV вв. также и на причерноморские степи.

Состав кыпчакских племён

В середине XI - начале XII в. на последней фазе миграций кыпчаков в предмонгольский период окончательно формируются пять основных групп кыпчакских племён: алтайско-сибирская, казахстано-приуральская (включая волжско-уральскую), подонская (включая предкавказскую), днепровская (включая крымскую), дунайская (включая балканскую) [Султанов, 1992, с. 117].

Кыпчакские объединения являлись естественными преемниками предшествующих государственных и этнополитических образований, существовавших на территории от Иртыша до Днестра. Они вобрали в себя этнические группы и племена, населявшие регион в предшествующие века и ставшие в первой половине XI в. подчинёнными или зависимыми от кыпчаков.

Махмуд аль Кашгари был последним известным мусульманским исследователем, назвавшем в своём труде «Собрание тюркских наречий» («Диван Лугат ат Турк», 1074-1078 гг.) кыпчаков в качестве особого этноса. Во всех остальных мусульманских источниках термин «кыпчак» стал собирательным названием всех кочевых племён, среди которых совершенно «потерялись» сами кыпчаки [Ю.А. Евстигнеев, 2012].

Согласно данным Ан-Нувайри (1279-1332), Ибн Халдун (1332-1406), Ахмед ат-Тини (1235-1318), ад-Димашки (1301-1349) этнический состав племён Дешт-и Кыпчака был следующим: семь племён (борили или ильбари, дурут/дортоба, токсоба, йетоба, бурджоглу, карабирикли, джерсан) указаны всеми названными авторами, кроме них в сочинениях Ан-Нувайри и Ибн Халдуна указаны кангароглы, кулабаоглы, анджоглы и ку-нун/котан, а у ат-Тини и ад-Димашки — имеки, манкуроглы, аль арс, бузанку, куманку (куманлы), уз, баджна и башкурт. Общее в сведениях, приведённых указанными авторами — то, что в них нет этнонима «кыпчак».

По вышеприведённым данным ясно одно: под кыпчаками в восточных, особенно арабо-персидских, источниках подразумевались все кочевые племена Дешт-и Кыпчака без различия их этничности. Ибн Халдун приводя список племён Дешт-и Кыпчака, отметил, что не все кыпчаки «одного рода».

Одним из этнических компонентов, вошедших в состав кыпчаков, были имеки. Они были тюркским племенем и обитали на Иртыше. В XII в. их отдельные группы переместились в Приуралье и Поволжье в составе кыпчаков. О присутствии кыпчаков и имеков здесь говорят восточные источники, древнерусские летописи, а также данные антропологии и топонимики. В состав кыпчаков также вошли тюркские племена баяут, уран, канглы.

Близкое родство кыпчаков и канглы не подлежит сомнению, мусульманские авторы XII — начала XIII в. употребляли названия кыпчак и канглы как синонимы. «Канглы - один из великих людей из кыпчаков», — сообщал Махмуд аль Кашгари [Кашгарский, 1963, 3, с.379].

К XI в. племена канглы кочевали к северу от реки Или, в районе нижнего течения Сырдарьи и на северо-восточном побережье Аральского моря. Главная ставка этой части канглы г. Каракурум находился в низовьях Сырдарьи. Канглы жили также к востоку от Урала и около Иртыша [Рашид ад-Дин, 1952, I, 1, с.136-137]. Плано Карпини пишет о них как о восточных соседях кыпчаков, а Гильом де Рубрук в 1253 г. прошёл степи канглы в восточном направлении [Путешествия, 1957, с.72].

Китайские источники о кыпчаках

Китайская династийная история XIV в. «Юань-ши» свидетельствует, что изначальным местом, откуда циньча/кыпчаки переселились в междуречье Волги и Урала, была Джейранская долина (по-китайски Чжэляньчуань, по-монгольски Дзэрэн-хээр) к северу от реки Лoxa-мурэн во Внутренней Монголии [А. Кадырбаев, 2009].

Китайские источники также приводят сведения географического и этнографического характера. «Юань-ши» свидетельствует, что в Дешт-и Кыпчаке «долины и степи равны и широки, там хорошие травы и кустарники. Такое обилие трав способствует разведению лошадей... По своей природе люди этих мест воинственны, отважны и хладнокровны...».

Там же сообщается, что кыпчаки хорошо готовили кумыс, напиток из кобыльего молока: «Кыпчак Баньдучар служил при дворе монгольских ханов. Являлся ответственным за табуны лошадей, принадлежавших императору монголов. Собрал кобылье молоко и преподнёс императору. Молоко было чистое и прекрасное на вкус. Называлось молоком чёрной лошади...» [Юань-ши, 1958, цз.128].

Существовали у кыпчаков и ремёсла. В «Юань-ши» есть упоминание об этом: «...кыпчаки выделывают кожу...» [Ogel, 1964, S.278].

У Рашид ад-Дина есть ряд косвенных свидетельств, основываясь на которые можно предположить наличие у кыпчаков определённой письменной традиции: «Рашид... подвергнув исправлению и критике, внимательному рассмотрению точность свидетельств в этих записях, собрал их и привёл в порядок... а то, что подробно не изложено в этих записях, то пусть он наведёт об этом соответственные справки у учёных и мудрецов китайских, индийских, уйгурских, кыпчакских и у их знатных людей» [Рашид ад-Дин, 1952, I, 1, с.67].

Накануне эпохи Чингисхана в Дешт-и Кыпчаке шёл процесс распада родовых и утверждения ранних государственных отношений. Родовые старейшины превращались в родовую знать, формировались ханские роды [С.М. Ахинжанов, 1995]

Что касается кыпчакской государственности, В.В. Бартольд по этому поводу пишет: «Движение кипчаков представляет редкий пример занятий народом огромной территории без политического объединения и без создания государственности. Были отдельные кипчакские ханы, но никогда не было хана всех кипчаков» [Бартольд, Т.5. М., 1968, с. 550-551].

О взаимоотношениях кыпчаков с кереитами, найманами и меркитами

Китайские источники содержат сведения о взаимоотношениях племён Дешт-и Кыпчака с восточными соседями — народами Центральной и Восточной Азии. Например, с улусом кереитов, о чём уже упоминалось в «Юань-ши».

Наличие тесных связей между канглы и кереитами подтверждается и данными ряда других китайских источников, в которых имеется и более определённая традиция, сходная с традицией, сообщаемой Рашид ад-Дином, и указывающая на генетические связи между этими народностями. В подтверждение этого есть сообщение, что семейство канглы Бухуму происходит от кереитов [Ogel, 1964, s.86]. А в сведениях «Мэнуэр-шицзи» ещё более определённый текст: «Кереиты были предками канглы. Западные племена именовались канглы, восточные кереитами» [Ту Цзи, 1934, цз.20].

«Юань-ши» приводит данные, свидетельствующие о тесных родственных связях между знатью канглы и найманов. Так в биографии наймана Чаоса (Шаосы) записано: «Шаос из найманов. Его прадед Тайянь (Даян) был правителем найманского племени. Его дед Цюйшулай (Кучлук)... Тайцзу (Чингисхан) разгромил племя (Кучлука)... Последний бежал к каракитаям, оставив своего сына... Бэдэинь (Беде) - сын Шаосы (Чаоса). В то время, когда Шаосы умиротворял Цзинь, Бэдэинь жил с бабушкой по матери, которая была родом из племени канглы...» [Юань-ши, 1958, цз.121]. К этому можно добавить, что ранее, во второй половине XII века, на родство найманов с канглы указывали уйгурские путешественники. Рассказывая о виденном и услышанном по пути следования, они сообщали, что на Алтае обитают племена няньбаэнь (найманов) и кангли (канглы) [Цзинь-ши, 1958, цз.121].

Таким образом, источники свидетельствуют, что в XI—XII вв. в улусах найманов и кереитов часть населения составляли тюрко-язычные кыпчаки и канглы.

Кыпчаки и канглы также поддерживали отношения с улусом монголоязычных меркитов, кочевья которых располагались к северу от улуса кереитов на реке Селенге. Рашид ад-Дин указывал, что правитель меркитов по имени Худу был убит в то время, когда покинул сражение с монголами и направился к кыпчакам. Много раз меркиты сражались с Чингисханом.

Другой персидский историк Джувейни также свидетельствует о том, что в 1218 г. в стране кыпчаков и канглы появились изгнанные Чингисханом из Монголии меркиты, которых преследовали монгольские войска [Рашид ад-Дин, 1952, I, 1, с.124; Bretschneider, 1910, р.73].

Сведения «Юань-ши», содержащиеся в биографии кыпчака Тутуха, подтверждают и дополняют сказанное Рашид ад-Дином и Джувейни: «...Тайцзу (Чингисхан) совершил поход на меркитов. Их правитель Худу (Куду) бежал к кыпчакам. Инассу (правитель кыпчаков) принял его. Тайцзу (Чингисхан) направил посла сказать: «Ты зачем спрятал изюбра, в которого я хотел пустить стрелу? Немедленно верни его. Не согласишься - принесёшь себе беду». Инассу ответил: «Для воробья, бегущего от ястреба, даже заросли сомкнутся, чтобы он мог остаться в живых. Неужели я хуже травы и деревьев?». Тайцзу (Чингисхан) тогда приказал пойти походом и покарать его. Инассу уже состарился. В государстве кыпчаков не было единства. Сын Инассу по имени Хулусумань послал посла с изъявлением покорности Чингисхану. Но Сяньцзун (Мункэ-хан) уже двинул войска...».

Таким образом, факт бегства меркитов к кыпчакам и канглы является одним из свидетельств связей кыпчакских племён с народами, обитавшими восточнее их.

Канглы также поддерживали отношения и с империей чжурчженей Цзинь, занимавшей территорию современной Маньчжурии и Внутренней Монголии, а также Северного Китая. В китайских источниках, например, канглы под названием канли упоминаются в XII в. (1161—1189 гг.) в связи с посольством канглы и найманов ко двору цзиньского императора [Цзиньши, 1958, цз.121, с.1100].

О взаимоотношениях кыпчаков с караханидами

В 1065 г. правитель сельджуков Алп Арслан совершил поход на Мангышлак против кыпчаков. Добившись от кыпчаков изъявления покорности, сельджукский султан совершил поход на Дженд и Сауран. В результате этой военной кампании часть кыпчакских племён временно попала в зависимость от сельджукидов Хорасана.

В конце последней четверти XI века на Мангышлаке и восточном побережье Каспийского моря по-прежнему властвовали кыпчаки, в политической зависимости от которых находились отдельные группы огузских и туркменских племен. В 1096 г. кыпчакские племена совершили поход на Хорезм. Однако покровители хорезмшахов сельджукиды вынудили их возвратиться на Мангышлак.

Кыпчакский каган

По сведениям Махмуда Кашгари кыпчаки находились в сложных политических взаимоотношениях с правителями династии Караханидов. Караханиды предпринимали походы в восточные пределы Кыпчакского улуса, в свою очередь кимеки с берегов Иртыша совершали набеги в пределы тюркской мусульманской державы в Семиречье.

В конце XI — начале XII вв. Дженд, Янгикент и другие города нижней Сырдарьи находились под властью кыпчакских вождей. Однако в первой половине XII в. они стали ареной упорной борьбы между кыпчакскими ханами и мусульманскими династиями Средней Азии, пытавшимися во что бы ни стало овладеть ею. Под флагом распространения ислама хорезмшах Атсыз завоевал Дженд, а затем продвинулся на север, присоединив к своим владениям Мангышлак.

В 1133 г. кыпчаки потерпели поражение от Атсыза, предпринявшего поход из Дженда в глубь Дешт-и Кыпчака. Источники не содержат никаких дополнительных сведений о причинах первого крупного поражения. По существу с этого времени (второй трети XII в.) началась раздробленность Кыпчакского ханства, вызванная рядом причин, основными из которых стали: формирование прохорезмийской ориентации среди знати кыпчакских племён, усиление междоусобной борьбы за власть.

Со второй половины XII в., в особенности с эпохи правления Текеша (1172—1200), проводилась целенаправленная политика на сближение с кыпчакской знатью. Предводители племенных группировок кыпчаков, канглы, имеков, уран стали привлекаться на службу хорезмшахами. Правящая знать Кыпчакского ханства и династии Хорезмшахов вступала между собой в родственные связи. Кыпчакский хан Джанкеши выдал свою дочь Теркен-хатун за хорезмшаха Текеша. Согласно средневековым традициям, отношения свойства как «союз мира и родства» на разных уровнях межэтнических связей имели исключительно важное значение. Они повлекли за собой целую систему реальных и нередко тесных связей, проявлявшихся в общественно-политической обоюдной поддержке.

Однако в целом политическая ситуация в регионе характеризовалась крайней нестабильностью, которая вызывалась и поддерживалась хорезмшахами в результате проводимой ими политики, направленной на подрыв устоев независимого Кыпчакского улуса. В этих целях из представителей кыпчакской аристократии они создали замкнутое военное сословие, поддерживавшее устремления хорезмшахов. Идеологической основой такой линии была исламизация кыпчаков, прежде всего их знати. Между тем значительные группировки кыпчакских племён оставались вне ислама до конца XII в. Пространство между Джендом и Фарабом до конца XII в. считалось областью языческих кыпчаков.

Согласно установившейся традиции, правители Хорезма брали жён из ханских родов канглы и кыпчаков. Объединение племени канглы во 2-й половине XII — нач. XIII вв. представляло большую политическую силу, стремившуюся к самоопределению, тем самым не способствовавшую политическому единству Кыпчакского ханства. Как известно, главную военную опору хорезмшахов составляли группировки канглы и кыпчаков. В начале XIII в. важную роль при дворе хорезмшахов играл предводитель канглы Амин Малик, на дочери которого был женат хорезмшах Ала ад-дин Мухаммед. Кыпчакская аристократия, наделённая хорезмшахами государственными и военными должностями, отстаивала интересы последних. В кыпчакском обществе усилились внутренние противоречия, вызванные прохорезмийской ориентацией значительных групп кыпчаков, а также соперничеством за верховную власть. В этой обстановке хорезмшахи искусно разжигали и поддерживали вражду между кыпчакскими вождями.

В начале XIII в. в состав государства хорезмшаха Мухаммеда (1200—1220), предъявлявшего свои притязания на первенство во всей мусульманской Азии, вошла и область Сыгнака. Несмотря на потерю Сыгнакского владения кыпчакские ханы продолжали вести упорную борьбу с Хорезмом. Из Дженда Мухаммед предпринимал неоднократные походы на север против Дешт-и Кыпчака. В 1216 г. во время одного из военных походов против Кадыр-хана он дошёл до Иргиза, где в Тургайских степях случайно столкнулся с войском Чингисхана, преследовавшего меркитов, бежавших в страну кыпчаков. После битвы с султаном монголы под прикрытием ночи отступили. Это было первое появление монголов на территории Казахстана, приостановившее длительное соперничество кыпчаков с хорезмшахами. Наступила эпоха монгольских завоеваний.

Заключение

Таким образом, как свидетельствуют разноязычные источники, в первую очередь, китайские династийные истории, кыпчаки появились в XI в. на обширных просторах современного Казахстана, в Приуралье и Поволжье, мигрировав из Внутренней Монголии — своей прародины, и к концу этого столетия расселились в северокавказских и причерноморских степях вплоть до Карпат. Немало кыпчаков и канглы было в Хорезме. Остались они и на своей прародине. Этот период является временем консолидации племён кыпчаков и канглы в относительно устойчивые кочевые объединения государственного типа на территории евразийских степей от Алтая до Дуная, известных в XI—XIV вв. под названием Дешт-и Кыпчак, следы существования которых сохранились в этнической памяти территориальных восприемников этих средневековых тюркских племён — современных тюркских степных народов — ногайцев, казахов, башкир, крымских татар, в чьих родоплеменных структурах представлены роды кыпчак и канглы. Этнокультурная преемственность прослеживается и в языковом отношении, поскольку языки упомянутых степных народов, а также поволжских и сибирских татар, принадлежат к кыпчакской группе тюркских языков.

Статью "Кто такие кыпчаки и куда они делись" читайте здесь.

Статью "Какие народы являются потомками кыпчаков?" читайте здесь.

Статью "Монгольское завоевание кыпчакских племён восточного Дешт-и Кыпчака" читайте здесь.

Библиография

1. Кумеков Б. Е. «Об этническом составе кыпчаков по арабским источникам».
2. Ахинжанов С. М. «Кыпчаки в истории средневекового Казахстана».
3. Евстигнеев Ю. А. «Кыпчаки: этнос и его имя».
4. Кадырбаев А. Ш. «Дашт-и Кыпчак накануне эпохи Чингиз-хана».
5. Попов А. И. «Кыпчаки и Русь».
6. Голубовский П. В. «Печенеги, торки и половцы. Русь и Степь до нашествия татар».
7. Кляшторный С. Г., Султанов Т. И. «Государства и народы евразийских степей. Древность и Средневековье».
8. Курышжанов А. К. «Махмуд Кашгари о кыпчакском языке».
9. Худяков Ю. С. «Проблема генезиса древнетюркской культуры».