«Левада-центр» в этом году зафиксировал подъём ксенофобских настроений в России
13 ноября 2019, 22:32 1274 0
"Русский марш" в Москве, фото из открытых источников
В России спрос на националистическую политику продолжает существовать. Мониторинг ксенофобских настроений, регулярно проводимый «Левада-центром», в этом году зафиксировал их подъём.
Причём социологи отметили, что этот процесс начался еще в 2018-м. Можно привести наглядные цифры.
На вопрос о том, стоит ли ограничить проживание на территории России цыган, в 2017-м утвердительно отвечали 17%, в 2018-м — уже 32% (взрывной рост), в 2019-м — 40% (рост продолжается). Китайцев хотят ограничить соответственно 15, 31 и 39%. Выходцев из Центральной Азии — 19,25 и 32%. Выходцев с Кавказа (не задумываясь над тем, что Кавказ — это территория России) — 22, 23 и 31%. Евреев, к которым отношение в современной России весьма благожелательное, в 2017 году хотели бы ограничить всего 4%, а дальше начинается аналогичная тенденция. В 2018-м уже 12%, в нынешнем году — 17%.
Причём нет никаких сильных перемен в межнациональных отношениях, которые бы объяснили эту тенденцию. Количество мигрантов не увеличивается, многие, кстати, с началом экономической стагнации уехали домой, потому что работы стало меньше. Но, похоже, именно стагнация объясняет рост ксенофобских настроений, причём происходит это на двух уровнях.
Первый — эмоциональный. Усталым и не чувствующим уверенности в завтрашнем дне людям надо выплеснуть негатив — и «чужаки» становятся удобным объектом для этого. Причем «чужаки» часто любые, вне зависимости от реальных или мнимых обид и страхов.
Второй связан как раз с работой. В «тощие годы» люди готовы умерить свои запросы и претендовать на работу, на которую прежде не обращали внимания. А там рабочие места уже заняты, причем людьми, готовыми трудиться за меньшие деньги. С утверждением о том, что «мои родственники и знакомые готовы делать работу, которую сейчас выполняют мигранты», в докризисном, 2013 году были согласны 57%, сейчас — 64%. Ещё более показательно число тех, кто с этим полностью согласен (нередко это те, для кого данный вопрос носит не теоретический, а вполне практический характер), — оно увеличилось с 17 до 27%.
На вопрос о том, почему в самые трудные кризисные годы (2014–2015) антимигрантских всплесков не было, можно дать простой ответ — тоже из двух частей.
Во-первых, тогда действовал «крымский» эффект — ощущение сплочённости, приведшее к быстрому росту рейтингов всех властных институтов и одновременно к надеждам на лучшее.
Во-вторых, существовала распространённая точка зрения, основанная на опыте кризисов 1998 и 2008 годов — что трудности временные и вслед за спадом произойдёт мощный отскок. К 2017-му «крымская» тема рутинизировалась, а надежды на отскок исчезли — поэтому раздражение выросло.
Комментарии ()