Понимают ли буряты и монголы друг друга?

Буряты являются исторически сформировавшимся самостоятельным анклавом монгольского историко-культурного пространства. Монгольский мир на огромных просторах Восточной Азии объединен сходством языка, многих культурных норм, общностью истории, общими традициями, исторической памятью, мифологией.

Монгольские этносы разнородны и многообразны, разбросаны на огромной территории Восточной и Центральной Азии.

Качественно новое измерение этому многообразию придало то, что в силу исторических обстоятельств монгольское историко-культурное пространство было рассечено несколькими государственными границами. Это предопределило в XIX–XXI вв. исторически различные пути нациестроительства в рамках и контексте нескольких государств. Как результат – существование сейчас как минимум в рамках трех государств нескольких самостоятельных народов (с собственными культурами, языками, историей, судьбой, историческими и культурными мифами). При этом сохраняется и воспроизводится представление о культурном родстве, общих культурных, исторических корнях, общей мифологии, родстве языков и культурных норм.

С наступлением эпохи глобализации, интернета и рухнувших границ монгольские народы соприкасаясь друг с другом поняли насколько время, границы и пространство разъединило их в ментальном плане. У каждого народа, под воздействием обособленных исторических и этнических процессов, сформировались свой менталитет, ценностные ориентиры и различные идеологические концеции и установки. В былых существующих условиях это было неизбежно. Результатом всего этого стало недопонимание друг друга, у каждой стороны свои отличные интересы, доводы, аргументы, правда.

Если у бурятов и калмыков, хоть и далеко разделенных, но объединенных общим государством, имеются общие ментальные параллели на основе европейско-русской историографии, то монголы сформировались в совершенно иных условиях.

Вот что пишет ученый ИМБИТ СО РАН Б.З. Нанзатов в своей работе «Бурятские и калмыцкие диаспоры в странах Евросоюза: особенности формирования и жизнедеятельности диаспор».

«Как и в других частях света, монгольский мир в Европе довольно разнороден и взаимодействие между отдельными этническими группами в границах этого мира осуществляется с разной интенсивностью. Несмотря на наличие исторической и культурной общности монгольских народов, российские «монголы» дистанцируются от монгольских диаспор, изредка принимая участие в крупных национальных праздниках, наподобие Наадама (летние спортивные игры) и Сагаан сар (Новый год по лунному календарю).

Причины прохладных отношений между собственно монголами и российскими бурятами и калмыками кроются в незнании россиянами монгольского языка, обрусении бурят и калмыков в целом. Кроме того, активному общению мешает позиционирование халха-монголами себя как ядра монгольского мира, на периферии которого находятся орос монгол - обрусевшие буряты и калмыки, и хужа - окитаенные монголы. Эта центрообразующая идея современной Монголии воспроизводится и в иммигрантской среде.

Представители монгольских диаспор склонны считать, что за общением (если в нем есть потребность) все другие монголы должны идти к ним. Российские буряты и калмыки особого стремления к такому общению не обнаруживают, мотивируя свою обособленность рядом причин:

«Монголы - они вообще другие, это другой мир. Мы с ними редко общаемся. Почему не общаемся - ну хотя бы потому, что мы не знаем монгольского языка, а они все почти говорят на монгольском. Они приглашают на свои праздники, но как правило инициатива должна исходить от нас, если мы желаем принять участие, например в наадаме - сами монголы к нам не пойдут. Да буряты и не особо нуждаются в таких обществах - как показывает опыт, буряты очень хорошо и быстро адаптируются в иноэтничной среде, безболезненно. Они не чувствуют себя чужими в европейских странах. Ну, кроме того, монголов очень много, по сравнению с бурятами. Например, 3000 монголов живет в Бельгии. В последние годы в западной прессе сложилось весьма негативное отношение к монголам: безработные монголы сбивают банды, грабят и обманывают людей. Как можно позиционировать себя как монгол в таких условиях? Лучше не привлекать внимания. (информатор бурятка, Бельгия, 2015)».

В СМИ ощущается картина, что монголы не могут понять и простить бурят за потерю языка и культуры, называя их порой предателями. А призывы некоторых бурят осуществлять прямое заимствование бурятами монгольских культурных маркеров (одежды, языка, песен, праздников, спортивных и иных культурных атрибутов и т.д.) только принижает в глазах соседей бурятских космополитов, готовых перенять хоть и родственную, но все-таки чужую культуру.

В другом случае кто-то из бурят на полном серьезе призывал придумать новый красивый тотем бурят в виде дракона, как-то забывая при этом про свой родовой и существующий, но неблагозвучный тотем налима (у эхиритов тотем – налим, у булагатов – бык, у хори – волк, у хонгодоров - лебедь). Да, было такое и это печально. Все это напоминает те времена, когда в 20-е годы буряты у себя на родине начали взрывать все старое, когда «в три года шаманисты становились атеистами, а поклонники Будды – поклонниками трактора».

Глядя на этих новаторов складывается такое впечатление, что за неимением собственной и утраченной, из бурят можно слепить любую нацию. Говорю «утраченной», а не «частично утраченной», потому что частично утраченной культуры не бывает, она либо утрачена, либо нет. Буряты не утратили собственную культуру и язык, просто, необходимо их возрождать, а не заимствовать чужие. Именно по этой причине считаю, что буряты способны очень быстро интегрироваться и перенимать чужие языки и культурные маркеры, в первую очередь европейские, но не азиатские, потому что азиатские зиждятся в первую очередь на многовековых родовых традициях и закрытых устоях, а европейские свободны от них. Однако, язык, традиции, родовые маркеры и историю, нельзя сменить или заимствовать у других – это днк народа. Необходимо возрождать свою, а не смотреть на монгольскую.

Сегодня можно сказать, что буряты и монголы хоть и родственные, но разные народы. По многим вопросам пути давно разошлись и нет ментальных и мотивирующих точек сопрокосновения и интересов. Поэтому в некоторых важных для бурят вещах монголы кажутся не совсем адекватными и наоборот. С теми же казахами у бурят сейчас гораздо больше точек соприкосновения, чем с монголами, потому что казахи также как и буряты сейчас активно возрождают свой язык, обычаи, традиции. Нет необходимости прямо копировать культурные атрибуты монголов. Буряты должны стать самодостаточным народом.

Давайте вспомним, когда разошлись пути бурят и монголов.

В конце 17 века буряты уже полностью интегрировались в русское общество, а монголы жили особняком. Буряты в начале 18-го века уже вовсю мигрировали по России. Социокультурные процессы адаптации западных бурят в русское общество к тому времени уже были полностью завершены, да и «хитрые» восточные буряты не отставали.

В памяти бурятского народа сохранилось произошедшее в 1702–1703 гг. событие – поездка делегации одиннадцати хоринских родов в Москву к Сагаан-хану (Белому царю, т.е. Петру I). Царю была вручена петиция – жалоба с просьбой защитить хоринских бурят от притеснений со стороны местной русской администрации, а также от разбойных набегов маньчжурских и монгольских вооруженных отрядов. Позже буряты появлялись в Москве в составе Селенгинского полка, сражавшегося в 1812 г. под Бородином, и в 1854 г. – проездом в Крым на защиту Севастополя. В годы Первой мировой войны в столице завершил формирование 6-й Сибирский медико-санитарный отряд, позже названный Бурятским. До революции 1917 г. буряты уже вовсю селились в Петербурге – столице Российской империи того времени, а также в Москве.

Создание Бурят-Монгольской автономной области в составе Дальневосточной республики (БМАО ДВР), а впоследствии, 30 мая 1923 г., Бурят-Монгольской АССР (7 июля 1958 г. переименована в Бурятскую АССР) ускорило темпы строительства бурятской автономии в России. Буряты к тому времени уже практически полностью утратили связь с монголами.

В советские годы у бурят появилась своя национальная элита, развивался язык и культура, пусть и в рамках большевистской идеологии борьбы с «отсталостью», но своя.

В послевоенный период сотни студентов и аспирантов из Бурятии прошли через московские институты и университеты, научные институты АН СССР и отраслевых академий, военные академии и стали образцовыми советскими гражданами, и на своем примере учили подрастающее поколение. Сейчас доля бурят с высшим и послевузовским образованием среди всех народов России самая высокая.

В постсоветский период ухудшение социально-экономического положения в республике привело к оттоку населения в другие регионы России. Вместе с тем, сообщения об убийствах бурят в центральных городах страны получили широкий общественный резонанс в республике. Гибель молодых людей заставила с новой силой говорить о национальных противоречиях и правах этнических меньшинств, проживающих в России. Для некоторых такие события стали поводом для возвратной миграции. На этой почве в республике возникли тенденции традиционализма и возвращения к истокам, а также обращения взоров на соседнюю Монголию.

Многие люди, неудовлетворенные своим бытом и культурным вакуумом, стали находить утешение в религии, искать духовную опору. Религия и землячества стали фактором налаживания коммуникаций в своей этнической среде, особенно находящейся в большом иноэтничном массиве. Многие стали приходить в буддизм и шаманизм через осознание своей этнической идентичности. Многие заболели Монголией.

Бурятское общество стало стремиться к возрождению традиционной бурятской культуры, точнее, к символическому выражению ее возрождения. В качестве таких символов общебурятской культуры стали выступать Сагаалган, Сурхарбан, Алтаргана, юрта, некоторые элементы одежды, например дэгэл. Дэгэлы стали использоваться на мероприятиях культурно-национального характера. Однако, «вторичность» и «фольклорность» этих культурных форм делают их необязательными в реальной жизни бурят.

Нельзя сбрасывать со счетов и то обстоятельство, что в Бурятии существует многочисленная группа так называемых национальных маргиналов - людей, ассимилировавшихся в русской среде, многие из них совсем не знают бурятского языка и негативно относятся к национальным традициям и обычаям.

По сравнению с другими сибирскими народами, степень интегрированности бурят в общероссийский русский мир очень высок. Национальная структура населения в самой республике и бывших округах приблизительно соответствует общероссийской (численность бурят – 26% в Бурятии, 42% в УОБО, 60% в АБО). Таким образом, лишь за исключением Агинского Бурятского округа буряты, проживающие на территории традиционного ареала, являются меньшинством.

Источники:

1. Б.З. Нанзатов «Бурятские и калмыцкие диаспоры в странах Евросоюза: особенности формирования и жизнедеятельности диаспор». В сборнике: Трансграничные миграции в пространстве монгольского мира: история и современность Институт монголоведения, буддологии и тибетологии СО РАН. Улан-Удэ, 2017. С. 88-100.
2. О.А. Шагланова «Монгольская иммиграция в Японии: этнографические зарисовки». Трансграничные миграции в пространстве монгольского мира: история и современность.- Улан-Удэ Изд-во БНЦ СО РАН, 2012. - Вып. 2. С.175-176.
3. М.Г. Банаева «Буряты Москвы: миграции и опыт социокультурной адаптации». Этнографическое обозрение № 6, 2011.