Этнодемографические процессы у бурят

Численность бурятского населения, проживающих в Бурятии, Усть-Ордынском Бурятском округе Иркутской области, Агинском Бурятском округе Забайкальского края и ряде городов Российской Федерации, оценивается в 620 тыс. чел., в том числе: в Российской Федерации – 461 389 человек, по данным последней переписи 2010 г.

Территория, с которой связывают историческое существование и развитие бурятского народа и его предков, являются обширные области вокруг Байкала. Прибайкалье издавна было своеобразной контактной зоной сибирской тайги и центральноазиатской степи, где на протяжении многих веков находились в сложном взаимоотношении различные племена и народы, происходили важные этнические процессы.

Первые гипотезы относительно происхождения бурятского этноса возникли еще в XVIII веке, положив начало так называемой миграционной теории, согласно которой буряты появились в Прибайкалье из Восточной Монголии или с Алтая.

Вероятно, что процесс формирования бурятского этноса завершился после вхождения Бурятии в состав России в XVII – начале XVIII века. Окончательное формирование произошло во второй половине XIX века.

Исследования Томского НИИ медицинской генетики показали невысокое генетическое разнообразие бурят. Межпопуляционные различия, полученные по совокупности пяти полиморфных локусов, составляют около 1 %, что свидетельствует о невысоком генетическом разнообразии, отсутствии интенсивного притока генов извне, а, следовательно, связано со значительной изолированностью бурятского этноса, особенно его восточной популяции.

Буряты среди народов Сибири, до революции 1917 г. называвшихся «кочевыми», являются наиболее изученными в плане историко-демографических процессов. Это объясняется тем, что буряты ранее других сибирских этносов получили со стороны российской империи внутреннюю территориальную автономию в форме инородческого степного самоуправления. Высшие структуры его - инородные управы и степные думы - были наделены функциями учета населения. Поэтому сведения по демографии бурят наиболее полны по сравнению с другими народами Сибири.

Буряты, будучи самым многочисленным народом Сибири, к приходу русских испытали сложные перипетии в своей демографической истории. Особенности расселения (буряты занимали обширные районы Прибайкалья и Забайкалья по площади, в несколько раз превышающие современную территорию расселения) повлияли на начальные этапы их демографической истории.

Процесс присоединения бурят с их землями к России проходил между 1620-ми и 1727 гг. Появление в крае русского населения сыграло роль катализатора в процессе консолидации и миграции бурятских племен.

Нестабильность границ XVII–XVIII вв. позволяла переселяться бурятским племенам и родам в Монголию и Китай, и обратно. Например, общеизвестен факт бегства многих западных бурят от произвола приказчика Балаганского острога И. Похабова в Монголию в 1658 г. Заметную роль сыграли и переселения восьми селенгинских родов между двумя государствами. Определенное влияние на демографические процессы сыграл и уход в Монголию бурят-табангутов в 1690-х гг., а также баргутов в Китай.

XVIII в. – золотой век бурятской демографии

Динамика численности бурят в XVIII вв.: 1735 г. - 60 000-75 000 чел., 1767 г. - 84 000 чел., 1783 г. - 108 300 чел., 1795 г. - 116 000 чел.

Впечатляющий рост во второй половине XVIII в. на 39,8% был обусловлен, как считают современные специалисты, завершением присоединения Прибайкалья к России, переходом к земледельческо-скотоводческому типу хозяйства, изменением демографического (репродуктивного) поведения населения. Далее последовательный прирост продолжился.

XIX в. – начало ассимиляции

Динамика численности бурят-инородцев без учета казаков, душ мужского пола: 1867 г. - 53 730, 1831 г. - 75 000, 1839 г. - 83 018, 1852 г. - 95 000, 1859 г. - 120 000, 1897 г. - 133 973.

Взаимодействие с пришлым населением дало начало ассимиляционным процессам среди автохтонов Прибайкалья.

По данным первой Всероссийской переписи 1897 г., языковая ассимиляция бурятского населения выражалась в следующих цифрах: доля перешедших на русский язык среди забайкальских бурят составила 5,2%, среди иркутских – 12,5%. Вместе с тем следует отметить, что до начала XX в. коренное население этнической Бурятии (особенно Забайкалья) развивалось почти автономно от пришлого, контакты между ними были минимальными. Но все же русское население оказывало определенное влияние на этнические процессы в регионе, преобладание мужчин в общей массе переселенцев приводило к возникновению особого метисного слоя – «карымов».

Карымы Забайкалья

Конец XIX в. – демографическая стагнация

Рассмотрим процесс по двум основным группам бурят: иркутской (предбайкальской) и забайкальской.

В Иркутской губернии бурят в 1839 г. было 99 035 чел., 1859 г. – 106 296 чел., в 1897 г. – 110 273 чел. Прирост в 1839–1859 гг. – 3,27%, в 1859–1897 гг. – 1,3%. Видно замедление темпов прироста. Например, буряты Балаганского ведомства до рубежа 1860–1870-х гг. последовательно увеличивали свою численность, затем наступила стагнация и даже наблюдалось некоторое сокращение численности.

Такая тенденция была связана с этноассимиляционными процессами, охватившими всех предбайкальских бурят. По некоторым данным, только во второй половине XIX в. они недосчитались 70 тыс. чел. Подобная тенденция вызвана ассимиляционными процессами, особенно вследствие христианизации. Например, в 1858 г. их было 108 тыс. чел, в 1876 г. – 110 099, а в 1897 г. – 110 745 чел.

У забайкальских бурят наблюдалась противоположная картина. У них ассимиляция в связи с распространением буддизма носила замедленный характер.

Серафим Керопович Патканов (1860-1918) - российский статистик, экономист и этнограф и исследователь Сибири, по причине отрывочности данных и смешивания забайкальских бурят с тунгусами, рассматривал демографию забайкальских бурят совокупно с ними.

В 1816/17 г. – 82 228 чел., в 1839 г. – 104 325 чел., 1859 г. – 131 000 чел., 1869 г. – 140 568, в 1897 г. – 184 987 чел. Прирост в 1816/17–1839 гг. составил 13,2%, а в 1839–1897 гг. – 12,6%.

В результате удельный вес численности забайкальских бурят по отношению к предбайкальским к 1897 г. составил 62%, тогда как в 1859 г. он составлял 51%. Всего же бурят в 1859 г. было 220-240 000 чел.

В 1897 г. в Российской империи была проведена первая всеобщая перепись населения. Согласно ее данным, на территории Иркутской губернии и Забайкальской области проживало 288 883 бурята, они составляли 24,3% всего населения. Эта цифра сложилась в результате учета всех категорий бурятского населения.

Неблагоприятные демографические показатели у иркутских бурят не могут быть объяснены экономическими причинами, так как из всех других кочевых инородцев они лучше обеспечены землей и среди них был высок процент перешедших на оседлость. По-видимому, большую роль оказало административное разделение Иркутской губернии в середине XIX в. в связи с выделением Забайкальской области. Обособление двух групп бурят не могло не сказаться на их демографическом развитии.

Почти с первых лет присоединения Бурятии появляются «бурятские казаки». Так, по III ревизии их было 4 328 чел., по IV – 5 167 чел. По данным С.К. Патканова, в 1783 г. их было 5 273 чел., в 1852 г. – 11 531, в 1897 г. – 13 700 чел. Кроме того, появляются оседлые буряты, статус которых был закреплен Уставом «Об управлении инородцев» (1822).

Так, по сравнению с 1831 г. численность бурятских казаков к 1887-1889 гг. выросла в 2,72 раза и достигла 11 464 чел. Поэтому разноречивы в некоторые периоды цифры, показывающие численность бурят. И это наряду с сужением их этнической территории.

В первой половине XIX в. в Восточной Сибири стала развиваться золотодобыча, солеваренное производство. Контингент приисковых и рудниковых рабочих формировался из вольнонаемных - ссыльнопоселенцев, городской бедноты, неимущих крестьян и бывших каторжан. Условия труда и быта были тяжелыми, им постоянно сопутствовали такие заболевания как цинга, малярия, ревматизм, золотуха, сифилис, чесотка и др.

Подобные условия быта способствовали распространению болезней и среди коренного населения, так как никакая этническая общность не может существовать изолированно от других и взаимодействие с другими народами неизбежно.

Сибирский генерал-губернатор Михаил Михайлович Сперанский (1772-1839) - русский общественный и государственный деятель, реформатор, законотворец, ревизовавший Восточную Сибирь в 1818–1822 гг., обратил особое внимание на «медицинскую часть» этого края, назвав ее «одной из слабейших в Сибири». Этот факт подтверждался высокой смертностью населения региона в тот период. По записям священника Петра Корнакова, смертность среди крестьян Итанцинской волости Верхнеудинского уезда в 1812–1813 гг. превысила рождаемость более чем на 60 %. В 1845 г. смертность в Иволгинске составила 16 % от общего числа заболевших.

В тяжелом положении находилось коренное население края. По данным доктора Тиля, ревизовавшего в 1844 г. состояние здравоохранения в Забайкалье, в 1839-1843 гг. больше половины родившихся бурят умирало. Для лечения заразных заболеваний население прибегало к различного рода шаманским и ламским обрядам: нашептываниям, окуриваниям, отпаиванием отварами трав.

Начало XX в. - начало снижения численности бурят

В XX в. этническая история бурят протекала под сильнейшим влиянием пришлого русского населения, которое к этому времени составило большинство населения региона.

30 мая 1923 г. Постановлением Президиума ВЦИК автономные области бурят-монголов Сибири и Дальнего Востока были объединены в одну Бурят-Монгольскую Автономную Советскую Социалистическую Республику с центром в городе Верхнеудинске.

В 1926 г. всесоюзная перепись зафиксировала снижение абсолютной численности бурят до 237 тыс. чел. По сравнению с 1897 г. бурятское население уменьшилось более чем на 50 тыс. чел. Это объясняется, прежде всего, процессом миграций, перекочевкой части бурятского населения в Монголию в ходе проводившегося землеустройства, Гражданской войны, а также высоким уровнем детской смертности и катастрофически низкой рождаемостью у бурят.

1930-е годы – катастрофическое снижение численности бурят

За период с 1926 г. по 1937 г. количество бурят в республике уменьшилось с 215 тыс. чел. до 189,5 тыс., то есть почти на 12%. Удельный вес бурятского населения снизился с 41,2 до 29,3% . Еще до начала 1930-х гг. бурятское население численно росло.

В конце 1920-х - начале 1930-х гг. в процессе коллективизации и раскулачивания происходил процесс высылки и репрессий, перевод кочевого и полукочевого бурятского населения на оседлый образ жизни.

Советское государство в 1920-х годах столкнулось с необходимостью решения проблем высокого уровня детской смертности, эпидемического распространения заболеваний при отсутствии развитой системы здравоохранения и недостатка медицинских кадров. Уровень детской смертности в аграрных районах Восточной Сибири, был существенно выше, чем в промышленных центрах. Особенно сложным было положение детей в Бурятии.

В 1928 г. процент умерших детей в возрасте до одного года от количества родившихся среди бурят составлял 44,2 %, русских 34,3 %. Младенческая смертность среди бурят была на 9,9 % выше по сравнению с русским населением. В среднем, 39,2 % родившихся детей в Бурятии, умирали, не дожив до года. Основной причиной столь высокой смертности детей являлся значительный уровень заболеваемости родителей социально обусловленными заболеваниями.

Во второй половине 1920-х гг. Республика была на первом месте по заболеваемости сифилисом и туберкулезом в СССР. Например, туберкулезом и сифилисом в 1928 г. в Аларском аймаке среди матерей бурятской национальности болело 44,3 %, среди русских женщин – 42 %. Заболеваемость отцов туберкулезом и сифилисом составляла 22 %.

По материалам научно-исследовательских экспедиций зараженность бурятской части населения сифилисом в восточных аймаках колебалась от 25 до 63 %. В западных аймаках уровень заболеваемости был значительно ниже. Зато здесь заболеваемость туберкулезом была значительно выше, чем в восточных округах Бурятии. По данным экспедиции 1926 г. 35,2 % взрослых и 50 % детей Аларского аймака были больны туберкулезом. В Тункинском районе туберкулезом болело 9,7 % взрослых и 17 % детей. Массовым заболеванием во второй половине 1920-х гг. была корь. Неоднократно в данный период вспыхивали эпидемии такой болезни. В Бурятии в 1926 г. было отмечено 3658 случаев заболеваний детей корью.

На первом съезде Советов Бурят-Монгольской АССР (6–12 декабря 1923 г.) в отчетном докладе Революционного Комитета БМАССР его председатель М.Н. Ербанов отметил:

«В отношении состояния народного здравия наша республика находится в катастрофическом положении. Отсутствие в должном размере медицинских учреждений, средств на их оборудование, темнота и косность населения есть общие объективные условия, не дающие в должном размере развернуть деятельность Наркомздраву. Большинство населения, особенно семейское крестьянство и буряты, находятся в кабале у разного рода шарлатанов, знахарей и лам».

на фото: М.Н. Ербанов (1889-1938)

Нарком здравоохранения А.Т. Трубачеев поставил конкретные практические задачи, которые надо решать:

«Состояние здоровья населения Бурреспублики в целом и в большей степени зависит от невежественности, малокультурности и абсолютной санитарной безграмотности. Если санитарным просвещением нам удастся разрешить этот ужасный санитарный быт сельских граждан, если мы каждому такому гражданину сумеем втолковать и дадим осознать все необходимое для сохранения его здоровья, то мы сможем с уверенностью сказать, что в деле оздоровления населения мы сделали больше, чем постройка целой сети лечебных учреждений».

на фото: А.Т. Трубачеев (1874-1949)

Основной проблемой, стоявшей перед национальной автономией в 1920-е гг., было оздоровление автохтонного населения республики. В ноябре 1922 г. М.И. Амагаев писал в своем докладе о состоянии бурятского народа:

«…Процесс вымирания не принял массового характера, но все же он определенно наметился. Ближайшие перспективы развития бурятского населения довольно мрачны. Одна из сторон европейской культуры… нашла крайне благоприятные условия распространения и приняла катастрофический характер - это социальные болезни».

на фото: М.И. Амагаев (1897-1944)

В докладной записке председателя Госплана БМАССР говорилось:

«В области знаний о человеке мы стоим перед колоссальной важностью вопросом о так называемом вымирании туземцев, между прочим, бурят-монголов».

Шестой съезд Советов БМАССР, открывшийся 22 декабря 1934 г., подводя итоги роста здравоохранения за 10 лет существования республики, отметил, что благодаря успешному развитию медико-санитарного дела было достигнуто значительное улучшение санитарного состояния населения. Об этом свидетельствовало снижение детских инфекционных болезней, трахомы, туберкулеза и значительное улучшение показателей естественного движения населения. Если в 1924 г. рождаемость бурятского населения составляла 16,4 на 1000 человек, то к 1934 г. она повысилась до 31. Естественный прирост населения за этот период увеличился с 3,7 до 15,5 на 1000 человек.

Наркомздраву предлагалось усилить борьбу с социальными болезнями, точнее их профилактику и повысить санитарную культуру населения. Медицинские работники и активисты санитарных бригад обучали колхозниц навыкам личной и домашней санитарии и гигиены.

Разносторонняя оздоровительная и санитарно-просветительная работа среди населения Бурятии, проведенная медицинскими работниками, всей общественностью к концу 1930-х годов дала значительные результаты. В постановке дела здравоохранения республика вышла на уровень средних показателей по РСФСР. Резко была снижена смертность, заметно сократилась заболеваемость социально опасными болезнями, повысилась рождаемость, особенно коренного населения.

Тем не менее, согласно переписи населения СССР 1939 г., произошло дальнейшее сокращение численности бурят в стране до 225 тыс. чел., а удельный вес этноса в регионе снизился до 21%.

1950-е годы – рост численности

Только в послевоенный период появилась устойчивая тенденция к увеличению бурятского населения как в целом по стране, так и в республике. Согласно результатам переписи 1959 г. общая численность бурятского населения СССР составила 252 959 человек.

После переписи 1959 г. темпы роста численности бурятского населения стали превышать темпы роста общей численности населения республики. Это объяснялось более высоким уровнем рождаемости у бурят по сравнению с другими народами, проживавшими в республике.

Литература:

1. А.А. Борисов "Историко-демографические процессы у "кочевых" инородцев Восточной и Южной Сибири в XVII–XIX вв". Историческая демография. 2013. № 1 (11). С. 30-36.
2. В.В. Номогоева, А.М. Плеханова "Санитарное просвещение и борьба за «новый быт» в Бурятии в 1920–30-е г.". Бюллетень ВСНЦ СО РАМН, 2008, №2 (66).
3. Е.Н. Афанасова "Проблемы организации охраны здоровья детей в Восточной Сибири во второй половине 1920-х годов". Вестник Кемеровского государственного университета. 2013. № 3-1 (55). С. 28-31.
4. Л.И. Колесникова, М.А. Даренская, О.А. Первушина "Этнические особенности паталогических состояний у представителей коренной народности Прибайкалья (Обзор литературы)". Бюллетень Восточно-Сибирского научного центра Сибирского отделения Российской академии медицинских наук. 2013. № 4 (92). С. 160-165.
5. А.Б. Зандраева "Этническая история бурят в свете этнодемографических процессов". Вестник Томского государственного университета. 2007. № 295. С. 130-131.